Хорошо тому о счастье,
Друг любезный! говорить,
Кто в житейском мог ненастье
Голову плащом прикрыть,
Тем, в котором мудрость скромна,
Из дворца ушед огромна,
Любит в шалаши ходить!
В море кто мирском бурливом
Мог, попутный ветерок
В парус уловя, заливом
К пристани привесть челнок,
Чтоб там груз свой непричудный —
Мир, любовь — снести хоть в скудный,
Но защитный уголок.
Там он, вне толпы мятежной,
И сует, и прихотей,
С милою подругой нежной
Роем окружен детей.
Видит в сине море дально
Льющийся струей кристальной
Ручеек веселых дней.
От вельможеских затейных
Убегает он пиров,
Но навстречу игр семейных,
Как дитя, бежать готов;
Дружбу в гости приглашает
И тишком с ней подстригает
Крылья счастливых часов.
Там он может на досуге
Звонку лютню острунять
И, о старом вспомня друге,
Песнь игриву напевать;
Может, с чванства сняв личину,
Счастья скромного картину
Всем на зависть представлять.
Так зачем, мой друг, хлопочешь
Легку песнь давать на суд?
Счастье петь свое ты хочешь?
Пой! судья не нужен тут:
С чувством рифма дружно ляжет,
И сказать, что сердце скажет,
Небольшой счастливцу труд!
