И которую осень уж порознь мы.
Туча серая, пепельный клок,
Что заплата на небе, и ползимы
Мёрзлым крошевом сыпет в стекло.
Ничего твоего не осталось мне,
Чтоб согреть на грудине рукой:
Ни рубашки, ни снимка счастливых дней…
По закону всё есть у другой.
Ничего твоего не осталось мне.
Доброхоты искали всё толк:
Мол, твой бес был охоч до телесных нег,
Но вничью: там любовь, а тут — долг.
Ничего твоего не осталось мне.
Голь-землица, пустыне сродни.
Невдомёк им, охотникам до измен,
Что я русло, а ты в нём родник.
Ничего твоего не осталось мне:
Отсекла смерть костлявым ребром...
Помню, в схожие дни шёл похожий снег
Тем, застывшим во мне, ноябрём.
Ничего твоего не осталось мне.
Только память. Вне власти стихий:
Не утонет она, не сгорит в огне —
Покаянно сойдёт в стихи.
То не снег, это сыпет седая грусть…
Я не помню ничуть о плохом.
Неба цвет, на которое я молюсь,
Точно пепел, до боли знаком.
