Крестьянин Тархас

Давно это было.

Как-то узкоглазый хан Олзой от нечего делать издал указ:

Кто сумеет обмануть меня так, чтобы я поверил, тому отдам полную чашу золота'.
Узнал об этом указе пастух Малаасгай, пришел к узкоглазому хану Олзою и говорит:
- Хан-батюшка, у моего отца был такой длинный шест, что он мог им перемешивать звезды на небе.
- Да это ерунда.

Вот когда закуривал мой хан-отец свою трубку во дворе, то зажигал ее прямо от солнца.

Вот какая была у него длинная трубка.
Услышал зто пастух Малаасгай и молча вышел.

Услышал об этом указе портной Олёодой, пришел к узкоглазому хану Олзою и сказал:
- Хан-батюшка, вчера загремел гром так, что разорвал небесный шов - Млечный Путь.

Мне пришлось до позднего вечера зашивать эти швы.
- Да, мой портной Олёодой, хорошим делом ты занимался.

Но вот плохо ты зашивал, недавно утром прошел дождь, - говорит Олзой-хан, посмеиваясь над Олёодоем.
Замолчал портной Олёодой и тоже молча вышел.
Услышал об указе крестьянин Тархас, который засевал просо на вершине оврага Таряата.

Он прискакал на телеге с пустой бочкой.

Узкоглазый хан Олзой очень удивился этому и спрашивает:
- О!

Крестьянин Тархас, что за пустую бочку с грохотом привез?
- Приехал за долгами, - отвечает тот.
- А что за долг?

Когда это было?

Когда я тебе задолжал?

Я об этом не помню, - говорит хан.
- Ты забыл, как у меня взял вот эту бочку, наполненную золотом, - говорит Тархас.
- Не ври.
- Если я вру, отдай мне полную чашку золота!
- Нет, не врешь, это правда!
- Если правда, то дай бочку золота!
Так узкоглазый хан Олзой проиграл находчивому крестьянину Тархасу чашку золота, которым дорожил.