А ночи стали холодными:
До четырнадцати, может, ниже.
Я кутаюсь. Стать перелётными
Нам уже не с руки, видишь?
Киваешь. Конечно, куда уж нам.
Приносишь ещё один плед.
Перебрал в шкафу, в мыслях ненужный хлам,
Заскучал о прошествии лет.
Всё же холодно, мне говоришь.
Как? У тебя же под боком я!
Поднимаюсь, может быть, ты горишь?
Беспокойно смотрю, любя.
Ты холодная, шепчешь, и тут же вмиг
Понимаю, что ты не лжёшь.
Ты холодная — будто ножом отстриг.
Ну зачем ты так больно жжёшь?
Ты куда? Я вернусь, а ты выпей чай.
Может быть, он способней меня.
Выхожу на порог, без меня не скучай.
Я вернусь с наступлением дня.
Бреду тихо и думаю, как же так,
Ведь во мне целых тридцать шесть!
Кто сегодня из нас двоих дурак?
Разве я не способна греть?!
Вот и зарево солнца встаёт малиной,
Отмываясь от пепла ночи.
Обещала вернуться, но что со мной?
«Ты холодная», а меж строчек…
Я холодная. Точно, как я слепа.
Солнце мне рассмеялось в ответ.
Не заметила, боже, как я глупа,
Ведь внутри мой потух свет.
Мой потух, и я вечность питалась твоим,
Но теперь и ты тоже мерзнешь.
Не закончу, и вместе с тобой сгорим.
Плачу. Нервно дрожу. Взвоешь.
Тихо. Думаю, спишь уже.
Я надеюсь, что чай помог.
Только можешь больше не пить его.
Утыкаюсь тебе в бок.
Тёплая. Даже не удивлён.
Теперь я буду греть тебя,
Теперь солнца свет на двоих разделён…
Я пришла с наступлением дня.
