"ВЕЧЕРВЕЧЕР" V. МИССИОНЕР

Теперь не помещаются в коробке из под черепа

мысли лезут, и лезут, бросая в глаза,

прохожим какие-то окаменевшие крики.

Для них путаница, словно путешествие какого-то юродивого

в мицелий гриба.

А я этими криками уже всю сердечную кожу выгрыз

и на ней выгравировал “ДЛЯ ТЕБЯ”.

Думаю, сколько еще будет продолжаться год, если в нем не хватает месяца,

ведь если ты декабрь, то я готов угрюмую возвести к эпицентру холода лестницу.

И по ней пробираться разрезая осколками каждую часть себя,

пусть обратится в пресную воду мой пот.

Я там окрещусь или буду утопленником во имя святой тебя.

Пусть кровь выльется разъяренной лавой и в своем красном и праведном

выйдет на улицу и там пошагает прямо по головам их.

Бейте всеми орудиями в самую суть, отдайте приказ авиации!

Всё равно каждый раз через боль я прокричу и буду по лестнице дальше взбираться.

Вы обернетесь, а там моя разъяренная кровь, словно цунами двадцатилетний.

С ваших карт унесёт флот. Звучат овации.

а я объявляю войну всем, кто не верил!

И тем, кто пытался назвать эту лестницу орудием пытки.

Вы глупцы! Никак не поймете! Смотрите!

Что при ней даже насмерть убитый готов быть я.

Горите в невежестве церкви! И помните, я отрекаюсь от любой другой веры.

Внесите в храм моё тело изношенное.

Несите! Спотыкаясь и падая! Разбивая до хруста плоть!

Положите туда моё тело, где все покланяются её отраженьям

в молитвах пропитанных страданием слов.

Как монахи на службе, разобьюсь об алтарь. Я хочу! Я желаю быть нужным! 

Если нет, значит мой судный день наконец-то настал.

Запрусь навсегда, для всех буду нем.

Мой крест – Это тебя каждый день восхвалять.

Сотни тысяч икон в голове, расписанных кровью,

и вновь орган из костей заиграл. Застонал.

И под его песню вся небесная знать тебе не чета.

В судный день Свой обет всё равно не предам.

Никогда! Ангел? Люцифер? Кто. Кто ты?

Разрушишь церковь - Религия не завянет!

На руинах незабвен из коллоидов почвы.

Немедленно! Такой же храм вновь воспрянет.

И спустя время, не замечая, разрушения судеб.

Тело изношенное, Во сне и наяву.

В последнем своём выдыхании кричать сквозь века будет.

Тебя зову! Тебя зову! Тебя зову!

Тебя Зову.