Офелия плывет
в дремучих травах сизых,
и ангелы на ней
стрекозами дрожат
и зеркальца над ней
серебряные держат,
чтоб видела она,
как милосердна жизнь,
как все-таки нежна,
и внемлет нашим просьбам,
и не бросает нас,
когда бросают все,
и терпеливо ждет,
останемся ли живы,
и справедлива к нам,
оставшимся в живых.
А память — воздух, свет,
эфир воспламененный,
вселенский шелкопряд,
соткавший сам себя.
А камень бирюза —
лишь кости голубые,
всего лишь косточки
умерших от любви.
