Андрей по прозванию Рбымша,
вполне вероятно — Рымшба,
которому женская рифма
служила, с монахом греша,
по имени в роли поэта
впервые назвался у нас.
В шестнадцатом веке до света
язык его свечки погас.
Ученый монах на латыни
умелее, чем на родном,
вещал о житейской пустыне
и славил державный содом.
Увы мне! Тематика эта,
на кровь намекая и гной,
вином монастырским поэта
поила и вечной виной.
Андрей! Одинокие вирши
и парные рифмы твои!
Поют посетителю биржи
компьютерные соловьи.
Когда я по улицам нашим
гуляю на биржу труда,
в простуженном горле монашьем
клокочет живая вода.
Вот так же ко мне позабытый
явился Василий Петров,
когда я очнулся разбитый
на куче наломанных дров.
Кто канты сплетает, кто оды,
кто песенки о пастушках.
Рабы рукописной свободы
ликуют в пропащих стишках.
Полна голосами иными,
не знает родная страна,
что самое первое имя
поэта не помнит она.
Стоит роковая заплата
на ткани преданий седых.
Но вывел нас в люди, ребята,
силлабо-тонический стих.
В мучительной музыке старой
есть нота, которой ты нов.
Был первым поэтом с гитарой
народный поэт Цыганов.
Сивуху закусывал манной
небесной, блистательно наг,
как тот скоморох безымянный,
как тот же ученый монах.
Смешаю эпохи и стили
и выпью — и буду здоров.
Сегодня меня посетили
Рымша, Цыганов и Петров.
Напиток для вяжущих лыко
купили в ларьке на троих.
Андрея дивит превелико
силлабо-тонический стих.
1998
