Поезд падает

Ночь темна, и не слышен во мраке скрип:

Как гниющие нити, рвутся стальные тросы.

Сумрак тих, и во тьме не услышать хруст:

Как печенье, крошится пролёт моста...

Пока хранитель дорог отвернулся за папиросой,

На месте рельсов

Уже дыра.

Там, где на льду днём резвились ветер и снег,

Уже дыра.

Прямо в космос, в безвременье, брешь в мирах.

И люди спят, мчась в белёсой мгле

Колёса шлют сигнал миру лесов и рек...

А рельсы ровно, а шпалы в ночь,

А дальше мост, дальше нет огней,

И рельсов нет.

Поезд падает вниз... Восходящим потоком в звёзды других миров.

И никто не услышал, и не пришёл сказать.

Это только лишь ложь, что всё будет

Хорошо.

Некому проснуться и солгать.

Когда хранитель дорог вернётся на вечный пост,

Он, закурив, покачает рогами в такт

Сигнала колёс,

И скажет много глухих, бестолковых слов,

И пустит их свободно летать,

Без открытки и радиограммы, в души людям.

И напишет короткий, но ёмкий пакт,

Запечатает сургучом и пошлёт в министерство снов,

А потом наденет шинель и отправится незнамо куда,

В земли, где небом служит вода,

Где по небу с китами летят поезда,

Будет спрашивать и искать,

Куда уехал ночной февральский скорый.

Он упрямый, и он найдёт.

...

Поезд падает вверх, пробивая лёд,

В окнах свет, и в плацкарте кто-то поёт

Под гитару, нескладно, не слушая стёртых струн.

Проводник предлагает противный чай,

Он устал и забыл,

Что это сома.