Что ж, опять бунтовать? Едва ли, -
барабанщик бьет отбой.
Отчудили, откочевали,
отстранствовали мы с тобой.Нога не стремится в стремя.
Даль пустынна. Ночь темна.
Отлетело для нас время,
наступают для нас времена.Если страшно, так только немножко,
только легкий озноб, не дрожь.
К заплаканному окошку
подойдешь, стекло протрешь —И не переулок соседний
увидишь, о смерти скорбя,
не старуху, что к ранней обедне
спозаранку волочит себя.Не замызганную стену
увидишь в окне своем,
не чахлый рассвет, не антенну
с задремавшим на ней воробьем, а такое увидишь, такое,
чего и сказать не могу, -
ликование световое,
пронизывающее мглу!.. И женский голос, ликуя,
— один в светлом клире —
поет и поет: Аллилуйя,
аллилуйя миру в мире!..
