Чудовищно-чувственной песней кричит-заливается
Природа людская, что нами с тобой создана.
И древом сплелись коченелые руки наставника,
Рождённого завтра, меж нами когда наступил резонанс:
Тобою написанный гимн из иллюзий и правды
Сыграю на порванных струнах морали и времени:
В подслушанных ночью глубокою криках живут миллиарды,
В увиденном ясно насилии; просят их сделать чуть зрелищней.
В пути ты увидел разврат и агонию этого мира;
Оставь их слова и их образы; нужное ты сохранил
В самом себе: вечное, доброе, светлое живо в тебе словно гидра,
Оно уже вышло из клетки, темницы давно пересохших чернил.
Свободный от гнили наследий священно-позорных,
Стоишь предо мной, протянув свою мёртвую руку,
Что вырвала я, что ты отдал другой, рукотворной,
Хоть сердце твоё согревает меня своим стуком.
Обида и ненависть, горечь, усталость и боль –
Наследие наше, что в кости вросло мне за время разлуки.
Отчаянье, страх целый мир мой окрасили в смоль,
Заставив запрятаться вглубь, в безобразную бездну, зайтись криком гулким.
Услышав мой крик сквозь века и гелаты, ты взор обратил к темноте,
Оставив забвенье божественное позади, ты рискуешь остаться
В богами оставленном мире, сиянье родное в котором увидишь ты только во сне.
И всё же ты здесь. Ты меня не оставил, хоть мог ты, в рассвет воплотившись, со мной попрощаться.
Я злиться не вправе; ты только что память свою возродил,
Я помню: меня ты искал, искал каждое божье мгновенье,
Искал в расставаньях и встречах, в рядах полных трупов могил,
Искал неосознанно в призраках брошенных, древних строений,
И всё же нашёл, ты меня отыскал в беспросветном отчаяньи,
Простил за грехи, что из злобы веками бесчётными я совершала,
За страх и метания, что я из мести больной насылала во снах воплощёнными тайнами;
Глаза мне открыл, мне открыл красоту обречённого мира, возможность начать всё сначала.
До белых костяшек сожми мою руку – тебя Белизне или Бездне уже не верну.
От самых корней и до листьев проклятого Древа – от Тьмы и до Света – протянута нить между нами.
Рвани к себе руку – на этот раз выдержит, не оторвётся. Пусть двадцать две сферы сольются в одну,
В одну – неразрывную, светлую, вечную. Время ускорит свой ход – пусть начнём любоваться мирами,
Что созданы нашим различьем; пусть снова поют пианино и арфа,
Смеётся расправивший плечи Восторг, отражённый в глазах твоих зрячих.
Пусть форма моя – мои руки – обмякнут и цветом нальются, расплавят в стекло коченелые факты,
Пусть будем мы жить в голосах новой жизни – зачем нам тела, если каждый момент стал и важен, и значим?
И что же останется от нашей боли, от нашей разлуки?
Всего лишь ребёнок, что из любопытства посадит
Ещё одно семя забытого Древа. Ещё один страх и ещё одни муки –
Ещё одни мы. Но у нас получилось дойти до конца, и исход был счастливым – к чему в новый раз всему вдруг быть иначе?
Держи меня крепко – мы вместе забудем былое,
Рыдания наши и слёзы омоют и скроют и раны, и шрамы.
Дорогу безумную нашу прошли до конца мы, заполнили кровью;
Давай же сплетёмся мы в новое древо – ведь умысел хитрого бога
Не в силах порвать наши узы, что созданы падшей любовью – такою прекрасной, всесильной, упрямой.
07/03/2020
