Мой ребёнок

Я леплю новый лик из глины,

Создаю идеальный тип,

Язык делаю острым, длинным -

Будет легче идти в пути.

Кровь пускаю сиропом жидким

В сетку вен, капилляров, жил,

Чтоб мой сын собирал пожитки,

На планете дышал и жил.

Чтобы рос, ел тарелки супа,

Читал книги про рыб, про щук

И грешил безрассудно, тупо.

Я грехи всё равно прощу.

Чтобы днями чинил розетки,

А потом их бил допоздна,

Чтоб дразнил всех соседей едко,

Но ошибки свои познал.

Чтобы жизнь свою тратил мудро,

Красоту зрел в любом шипе,

Только лик прячет в белой пудре,

Начинает на всех шипеть.

Он не любит ни суп, ни сласти,

В плену держит его постель

И стирает всю жизнь, как ластик.

Нет ни мыслей, ни новостей.

Нет банального даже трёпа,

Лежит, словно в воде оса,

На вид болен, труслив, потрёпан,

Свою жизнь разрушает сам,

Словно лёд тонкий долбит ломом,

И в душе рвётся длинный шов,

Мой ребёнок на части сломан,

Значит, что-то не хорошо.

Значит, лишних страданий сотка,

Значит, где-то сглупил я, ох...

Его душу из грусти соткал.

Вот такой я нелепый бог. 

Мой ребёнок судьбой расстрелян,

Он не выдержал и ушёл

Весной серой в сыром апреле,

Оттого, что он был с душой.