(по мотивам TES III: Morrowind)
Это была скупо обставленная каюта на нижней палубе: пол, перегородки и потолок из сосновых досок, несколько бочек вместо стульев, тряпьё в углу и забитые гвоздями пушечные порты. Здесь находились двое. Первый сидел на полу, прислонившись к рундуку, а второй спал у стены напротив, спиной к нему. Он спал с того момента, как его привели утром и уложили на матрац.
Огоньки в каганцах дрожали на сквозняке, создавая на дощатых стенах причудливую пляску теней. Фонарь, зацепленный на крюк под потолком, давно прогорел, поэтому в комнате было темно. Первый играл сам с собой в кости, тряся их в глиняной кружке и рассыпая на полу. Это был данмер, по пояс голый. Его серовато-смуглая кожа блестела от пота.
Незнакомец наконец подал признаки жизни: вытянулся на матрасе, со стоном сел и поджал под себя ноги. Бросил короткий взгляд на данмера и уставился в пол.
Эльф украдкой поглядывал на мужчину. Судя по форме ушей, это был человек. Но какого племени? Не имперец точно, слишком бледен. Волосы рыжеватые, борода всклокочена. Норд? Бретонец?
Данмер потянулся к своему рюкзаку, достал бурдюк с вином, свинтил крышку и протянул незнакомцу. Тот принял питьё, но понюхал с осторожностью.
— Вино из Крагенмоора, — пояснил эльф. — Кислятина, но пить можно.
Человек сделал глоток, потом еще, потом начал жадно глотать. С шумом оторвавшись от горлышка, вернул бурдюк, виновато разведя руками. Эльф лишь махнул рукой:
— Да чего там, не жалко. Ты, видать, из Скайрима родом?
Незнакомец мотнул головой из стороны в сторону.
— Бретонец? — снова спросил эльф.
Человек что-то неразборчиво пробормотал и умолк.
***
Наступила тишина, нарушаемая лишь натужным скрипом снастей и хлопаньем парусов где-то там, наверху. Данмер вернулся к своему занятию. Кивнул на кружку с костями, приглашая незнакомца к игре, но тот молча отказался.
Вдруг к ним спустились двое — старый кок в засаленном переднике и стражник с мечом на поясе. Первый принес незнакомцу еду: половинку рыбины на тарелке с вареным бататом и краюху хлеба. Поставил на пол перед ним и тихо удалился. Стражник осмотрелся, важно кивнул сам себе и тоже скрылся за дверью.
Данмер немного утомился от тишины, поэтому снова попытался растормошить человека:
— Так откуда ты? Я из деревни Черноталовы Яры, это в округе Нарсис.
Человек нехотя сунул в рот кусок батата, задумчиво прожевал и наконец заговорил:
— Из Эвермора.
Голос его был хриплым и как будто больным.
Данмер кивнул.
— Бретонец, стало быть… А сейчас откуда путь держишь и за какими делами в Вварденфелл?
Незнакомец чуть помолчал, но все же ответил:
— Из Столицы… Путешествую.
— Хе, — всплеснул руками эльф. — Видать, ты важный путешественник, хоть и обтрёпанный. И явно не пленник, ибо привели тебя без оков, да еще тебя не стерегут, а именно что охраняют. Я, чтобы ты чего такого не подумал, тут вообще случайно оказался. Ошибочно меня приняли за контрабандиста — только потому что путь держу на Горький берег. А как разобрались, уже было поздно. Теперь надо мне в имперской канцелярии Морровинда доказывать, что я не силт страйдер. А ты… ну, раз не хочешь, не рассказывай.
Данмер, казалось, немного обиделся.
— Я не знаю, эльф, правда, — промолвил бретонец. — Меня освободили из каталажки и серебром заплатили за то, чтобы я поехал с ними.
***
Эльф скептически поднял бровь, но ничего не сказал. Поднялся и стал разминаться: подергал согнутыми руками перед грудью, покачался с боку набок, пару раз наклонился, а после потянулся, скребнув ногтями по самому потолку.
— О-о-о-х, две недели в дороге, устал ужас как… Я еду в Хла Оуд. Знаешь, где это?
Человек помотал головой.
— Деревенька на Горьком берегу, недалеко от места, где Одай впадает в море. Красивые края… У моего дяди ферма там, а я ему удобрения вожу из Сиродиила. Представляешь, имперцы арестовали меня и мою повозку на границе, полагая, что я везу шелка или пряности, или даже лунный сахар. Потом уже здесь мешки вскрыли, а там коровье… ну ты понял. Смеху было.
Он снова отпил вина и задал пару кругов по каюте, то и дело спотыкаясь о разбросанный старый такелаж.
— Знаешь, земли на Горьком берегу болотистые. Но душевные. От Балморы далеко, от Вивека. Все друг друга знают и друг за друга горой. Разве бывает такое в городах? — Данмер вопросительно глянул на бретонца, но тот равнодушно разглядывал доски пола. — Вот я и говорю, люди у нас душевные. Всякого приветят, а не только коренного. Так что, будет время — заезжай в Хла Оуд и найди меня.
Человек кивнул.
Эльф вернулся на свою лежанку.
— Не подумай, что я болтун или люблю людей донимать. Я часто езжу и люблю поговорить с незнакомцами. Оно ж знаешь, во-первых, в дороге утомительно без компании, а во-вторых… Есть что-то эдакое во встречах с незнакомцами! Вот ты… Ты даже имени моего не знаешь. А вдруг я — ключ в твоей Судьбе?
Незнакомец заинтересованно — и даже удивленно — посмотрел на эльфа.
— Не понимаешь?
— Нет, — ответил человек.
— Ну как. Бывает же, что повстречаешь незнакомца, а он разом переворачивает твою Судьбу. Скажем… не знаю. Вот пригласил я тебя в Хла Оуд, потому что ты мне добрым человеком кажешься. Приедешь, а я тебя со всеми познакомлю, а там знаешь какие девицы! Повстречаешь, полюбишь, свяжешь свою Судьбу с её, а потом дом построишь, детей нарожаете — и вот уже новые Судьбы. А всё потому, что случайно попил кислого вина из Крагенмоора, которым тебя угостил незнакомец. И ведь это же чьей-то неведомой волей предопределено! Ну, как тебе, а?
Незнакомец долго молчал, а потом вдруг то ли хмыкнул, то ли всхлипнул.
— Да нету никакой судьбы, эльф. Это всё болтовня святош, а они брешут каждый второй.
— А как же мы вообще тогда все живем, если судьбы никакой нет?!
— Запросто! — человек заговорил с досадой и даже некоторой злостью. — Есть поступки, а есть то, что из них проистекает. Есть действие, а есть ответ на него. Это называется причинно-следственной связью. Ты делаешь одно, а из этого поступка проистекают сотни, тысячи, неисчислимо много причинно-следственных потоков, которые накладываются один на другой и рождают хаос! Почему хаос? Да потому что никто не в силах разглядеть весь этот поток и предугадать его ходы. Можно, конечно, утверждать, что всё предопределено. Но кажется так лишь потому, что мы неспособны наблюдать за всей системой сразу. Даже Девятерым, даже Альмсиви, даже Дейдрическим Принцам этого не дано, никому не дано! То, что ты называешь Судьбой, лишь суть детерми… А, побери тебя Обливион, чего я тебе доказываю….
Человек после произнесенной речи, кажется, совсем обессилел. Он лег и отвернулся к стене, стукнувшись о неё коленками.
Данмер помолчал, уставившись на спину незнакомца, и тихо произнес:
— Ты ошибаешься. Судьба есть…
Никто ему не ответил. Человек задышал тихо и ровно. Эльф тоже растянулся на своем лежаке, но еще долго ворочался без сна. Ночью поднялся ветер, начало штормить, и тоскливые завывания за бортом постоянно держали на тонкой грани между бодрствованием и тревожным забытьем. Тесная каюта кренилась в такт волнам. Потом все стихло и пришел блаженный покой.
***
Данмер проснулся, как от толчка. Прислушался. Крики чаек, легкий плеск волн, накатывающих на причал. Корабль стоял. Незнакомец метался в кошмарах — несвязно бормотал и сотрясался от крупной дрожи. Эльф подошел и потрогал его лоб. Прохладный и сырой. Потряс спящего за плечо:
— Проснись, проснись! Почему ты дрожишь?
Человек открыл глаза и испуганно уставился на данмера.
— Проснись! Ну ты и соня, тебя даже вчерашний шторм не разбудил. Говорят, мы уже приплыли в Морровинд. Теперь нас выпустят, это точно! Тихо, стражник идёт.
Вошел имперец в коричневой бригандине. Подошел к человеку и помог тому встать.
— Идем. Мы причалили у Сейда Нина. Тебе надо в канцелярию.
Человек встал, потянул за полы мятую рубашку, поправил штаны на поясе и неуверенно шагнул к выходу. Оглянулся на эльфа. Тот ободряюще ему улыбнулся:
— Как разберешься с делами, пропустим по кружечке пива у Аррилла? Это отличный трактир!
Человек кивнул и шагнул к ведущему на верхнюю палубу люку.
— Эй, —окликнул его данмер. — Если что, спрашивай Джиуба.
Через открывшийся люк хлынул солнечный свет. Только сейчас человек разглядел, что по правой стороне лица эльфа прочерчен длинный и глубокий вертикальный шрам, пересекающий глаз.
***
Джиуб постоял немного, задумчиво глядя человеку вслед. Затем набросил на себя расшитую по балморской моде жилетку, подхватил свою сумку и, весело насвистывая, покинул корабль. Нужно ещё было зайти в канцелярию и распорядиться насчет груза, а после разыскать незнакомца и напиться с ним в трактире.
Он сошел с пустого причала и направился было к двухэтажному фахверковому дому, как вдруг сзади ему на плечо легла тяжелая рука в кольчужной перчатке.
— Ты Джиуб, данмер из дистрикта Нарсис?
Он нервно обернулся, перед ним стояли три солдата в доспехах и при оружии.
— Да.
— Пойдем с нами, — с сиродиильским акцентом протянул один из них. — Зададим тебе парочку вопросов.
Эльф послушно кивнул.
Эскорт направился мимо здания канцелярии, минуя площадь, затем по узкой тропинке, ведущей прочь от Сейда Нина. Джиуб занервничал:
— Ребятки, мы же хотели потолковать в конторе!
— Не-а, — протянул здоровяк с выбитым глазом, паскудно улыбаясь. — Мы хотим потолковать там, где потише.
Джиуб всё понял. Ноги его вдруг подогнулись и отказались двигаться. За это его хорошенько встряхнули и повели, теперь уже цепко ухватив за локти.
— Вот сюда его, за кусты, — велел бретонец в шлеме без забрала. Наверное, он был среди них старшим.
Джиуба развернули к себе лицом. Старший спросил:
— О чем говорил с тем человеком?
Эльф испуганно пролепетал:
— О Судьбе… Он в Судьбу не верит…
— Ясно, — ответил тот и достал из-за пояса кинжал с узким лезвием. — Ты прости, дружище, но дело тут сугубо политическое.
Джиуб с трудом проглотил комок в горле, но все же смог взять себя в руки. Выпрямился, посмотрел, прищурившись, на небо и пробормотал:
— Да-а-а… Вот как бывает: повстречаешь незнакомца, а он разом переворачивает твою Судьбу…
Горько усмехнулся и спросил:
— Доводилось бывать в Хла Оуд? Там чудесно…
Вместо ответа бретонец молниеносно раз пять или шесть ударил эльфа кинжалом в живот. Тот повалился на землю с хрипом и бульканьем, из раскрытого рта потекла черная кровь.
— Возьмите его кошель да снимите сапоги — пусть все думают, что это грабители, — бубнил голос с сиродиильским акцентом.
Джиуб уже не чувствовал, как руки ощупывают его тело. В глазах стремительно темнело. Как сквозь марево тумана, он увидел уходящие прочь три пары сапог. Последняя мысль почему-то была об удобрениях для дяди, которые тот никогда не дождётся.
