От этого сверчка уже вторую неделю житья нет.
Сверчит себе и сверчит, громко так и противно, а главное – непонятно где!
Сейчас вроде бы под ванной.
Папа заглянул под ванну.
Но там было темно.
Тогда папа взял фонарик и стал светить им под ванну.
Светил, светил, пока у фонарика батарейка не села.
Сверчок притих.
Наверное, его фонарик ослепил.
А может, просто он был не любитель яркого света…
Папа выключил фонарик и вышел из ванной.
А сверчок опять как засверчит!!!
Папа кинулся назад в ванную, но по пути поскользнулся, потому что мама как раз в это время мыла пол.
Папа накричал на маму, отобрал у нее швабру и бросился со шваброй в ванную.
Во все углы этой шваброй тыкал, нечаянно вывернул там какую-то трубу и мы немножечко затопили нижний этаж.
И тогда снизу пришла соседка Альбина Харитоновна и стала кричать:
- Вы меня залили!
А я только вчера ремонт закончила!
Финские обои!
Были… Да я на вас в суд подам!
- Тихо,
Альбина Харитоновна, - взмолился папа. – Не кричите так, вы заглушаете сверчка, и я не слышу, где этот негодяй трещит!
- Сверчка? – удивилась Альбина Харитоновна. – Не знала, что в наше время в отдельных квартирах сверчки появляются.
Это ж до какой сырости нужно было помещение довести…
- Вы не ругайтесь, - сказала мама. – Поймите правильно: этот сверчок нас так замучил!
Ни днём, ни ночью от него покою нет.
- Да! – поддержал папа. – Чем ругаться, лучше подскажите, как его найти!
- А чего его искать? – усмехнулась соседка. – Он же не уголовный преступник.
Его надо просто отравить.
- Ой! – испугалась мама. – Это жестоко.
- А издеваться над нами не жестоко?! – взвился папа и с уважением посмотрел на соседку: – Альбина Харитоновна, посоветуйте, чем можно отравить сверчка.
- Ну…. – сказала Альбина Харитоновна. – Нашли тут справочное бюро.
- А мы вас чаем напоим! – поспешно сказала папа.
- С пряниками, - грустно добавила мама.
- Ну, если с пряниками – тогда ладно, - смилостивилась соседка. – Всё растёшь, бутуз! - бросила она мне, проходя на кухню.
- Всё расту, - вздохнул я.
Родители с соседкой на кухне пили чай и держали совет, как избавиться от сверчка.
А я сидел один в комнате.
И мне было очень грустно.
Жалко было сверчка.
Конечно, он надоедливый товарищ.
Но все-таки живой.
Как же его травить?
Хотя взрослые – существа безжалостные, я это давно понял.
Вот был такой композитор – Моцарт.
Так его, говорят, завистник Сальери отравил.
Если уж взрослые друг друга травят, то сверчку тем более шансов на спасение нет.
И сверчок как будто это почувствовал и снова притих в ванной.
Наконец соседка напилась чаю, и папа с мамой пошли ее провожать.
- Значит, дихлофосом его,
Альбина Харитоновна? – радостно приговаривал папа, потирая руки.
- Им самым, - зловеще отвечала соседка.
- А насчет обоев,
Альбина Харитоновна, вы не беспокойтесь, - успокаивала мама. – Мы вам новые поклеим.
Прямо завтра и начнём… Спасибо за совет!
- Нет уж, - отрезала Альбина Харитоновна, - сегодня залили меня, сегодня и начинайте!
И печальные мама и папа поплелись вниз за соседкой, клеить ей обои.
- Сиди тихо и никуда не лезь, если что – мы у Альбины Харитоновны, - сказала мама и погладила меня по голове.
- Да, бутуз, если что – они у меня! – усмехнулась соседка.
И они ушли.
А я вдруг очень обрадовался, что остался совсем один.
Я побежал в ванную.
Там, в переплетении труб, тихо сидел сверчок.
Он очень боялся дихлофоса.
И, конечно, с ужасом ждал своей смерти.
Я полез под ванну и стал звать:
- Сверчок!
Э-эй!
Ты где?
Сверчок тихонько чвиркнул в ответ.
- Ура, - прошептал я. – Иди сюда, дурак.
Я тебя спасу.
Сверчок осторожно высунул усики из-под ванны.
- Иди-иди, не бойся.
Сверчок медленно выполз.
Я аккуратно положил его на ладонь, подбежал к окну, распахнул форточку и выбросил бедолагу во двор.
- Беги, сверчок!
Живи!..
Поскорее закрыл окно и радостно рассмеялся.
Я чувствовал себя настоящим героем, отважным спасителем!
Вечером пришли уставшие родители.
- Фу ты, весь выходной насмарку! – ругался папа.
- Ладно тебе, - утешала его мама, - сами же виноваты.
- Это не мы виноваты, это всё сверчок проклятый!
Мало того, что обои Харитоновне переклеивать пришлось, так еще и во двор десять раз выскакивал, её старые обои выбрасывал!..
- Ну, не сердись, - просила мама – Завтра купим дихлофос…
- Да! – радостно вспомнил папа. – Завтра этот соловей-разбойник под ванной узнает, где раки зимуют!
- Конечно, узнает, - подтвердила мама и ушла на кухню готовить ужин.
Конечно, не узнает, - весело думал я, - но и ты, папочка, на всякий случай лучше не знай до поры-до времени…»
- Пойду рубашку переодену, а то взмок, - пробурчал папа, снял с себя мокрую рубаху, бросил ее на кресло и пошел в ванную умываться.
- Чвирк! – раздалось с кресла.
Я кинулся на звук.
С папиной рубахи на меня глядел сверчок.
Ну разумеется, тот самый, которого я выкинул во двор.
Он, значит, на папу приземлился, пока папа бегал на улицу старые соседкины обои выкидывать!
- Ну не олух ли ты? – зашептал я. – Самоубийца, что ли?
Иди скорей сюда!
Я попытался взять сверчка, но он стал ползать от меня по папиной рубашке, пытаясь скрыться под креслом, наверное… И я подумал, что, того и гляди, потеряю его из виду.
И тогда я быстро схватил папину рубашку и вместе со сверчком выкинул ее в окно.
- Так, а потную рубашенцию – в ванную! - сказал папа, выходя из ванной. – Кстати, а где она?
Митька, ты не видел, куда я ее сунул?
- Нет, пап, не видал.
Папа стал искать свою рубашку.
На кресле, под креслом.
В шкафу, под шкафом.
На столе, под столом… Вылезая из-под стола, папа стукнулся о него макушкой.
- Проклятый сверчок! – завопил папа. – Всё зло на земле из-за него!
Потом он увидел, что окно открыто.
- Слушай, - сказал он мне, почесывая затылок, - а может – я повесил рубашку на кресло, а ее ветром в окно вынесло?
- Что ты, папа!
Быть такого не может! – поспешно сказал я, но папа уже выглядывал в окно.
- О, так и есть, будь оно всё неладно! – воскликнул папа. – Вылетела в окно и повисла, вон, на дереве!
Ну, сверчок, попадись ты мне!
Папа выскочил во двор и полез на дерево.
Рубашка висела довольно высоко, и я испугался, что папа упадет и больно ушибется.
Я побежал к маме на кухню и сказал:
- Мам, пошли скорее во двор!
- С ума, что ли, сошел,
Митька?
Мне некогда! – огрызнулась мама. – Я лепёшки готовлю.
- Там сейчас из папы лепёшка будет! – крикнул я.
- Где?! – в ужасе крикнула мама и выронила из рук огромную тарелку.
Тарелка разлетелась по кухне на тысячу осколков.
- На счастье, - вспомнил я услышанную однажды фразу, чтобы успокоить маму.
- На какое счастье?! – завопила мама. – Где папа?
- Он во дворе, на дерево полез.
- Зачем?!
- За рубашкой.
- А почему он рубашку на дерево забросил?
- Это не он забросил, это я.
- А ты зачем???
- Я хотел сверчка спасти, - чуть не плача, признался я.
- А при чём тут сверчок и папина рубашка?! – завопила мама и, не дожидаясь ответа, кинулась во двор.
Я поспешил за ней.
Во дворе возле «рубашечного» дерева уже стояли Альбина Харитоновна, двое пацанов-близнецов из десятой, бабушка Софронья Кузьминична из семнадцатой, девчонка Зинка из восьмой и агроном, вечно ехидный Олег Олегыч Капитонов из соседнего подъезда.
Все они внимательно наблюдали за тем, как папа лезет на дерево, и давали ему разные интересные советы.
- Береги себя,
Семён Семёныч, - заботливо причитала Альбина Харитоновна, - ты мне еще не все обои поклеил!
-
Парабаунт пикчерз» представляет, - гнусавили хохочущие пацаны-близнецы, -
Скалолаз».
В главдой роли – Себён Себёныч… Ха-ха-ха!
- Спущусь - ухи пообрываю! - пообещал близнецам голос папы где-то наверху.
- Милок, что ж ты лесенку-то не прихватил?
Рубашку-то и новую сшить можно, а башку новую не сошьёшь! - сокрушалась бабушка Софронья Кузьминична.
Девчонка Зинка просто стояла, задрав голову и раскрыв рот.
А агроном, вечно ехидный Олег Олегыч Капитонов из соседнего подъезда, посмеивался и приговаривал:
- Давай,
Семён, не робей.
Такие рубашки каждый день на деревьях не валяются!
- Сеня, немедленно слезай оттуда!
Сдалась тебе эта рубашка! – кричала мама.
- Да я и сам уже думаю слезать, - признался сверху неуверенный голос папы. – Что у меня, рубашек, что ли, больше нет…
- Слезай, папочка, скорей! – попросил я сквозь слёзы. – Ну её, эту рубашку.
Я просто хотел сверчка спасти, а он сидел на рубашке, вот я ее и выкинул вместе со сверчком.
- Спущусь – ухи пообрыва… - грозно начал папа и вдруг до него дошло. – Сверчо-о-ок??? – завопил он с небес. – Значит, этот поганый сверчок – на моей рубашке???
Тогда я просто обязан до неё… тьфу, то есть, до него, добраться!!!
Что-то яростно захрустело, - видимо, папа отчаянно карабкался по веткам выше и выше.
- Это уже серьёзно, - констатировала Альбина Харитоновна, - пойду-ка я вашему папашке матрасик вынесу.
Всё мягше шею ломать будет.
И соседка ушла за матрасом.
Принесла она его, как выяснилось, очень вовремя.
Едва мы всей честной компанией подтащили матрас под дерево, как раздался страшный хруст, и папа с криком:
Ну, сверчо-ок, ну погоди-и-и-и!» – приземлился на матрас.
Без рубашки, зато живой.
- Цел? – кинулась к нему мама.
- Цел, цел, - ворчал папа, почесывая бока. – И сверчок этот ненормальный цел там на моей рубахе!
Вот же живучий, а!
- Папочка! – радостно подбежал я к папе.
- А тебе,
Митька, вообще всыпать надо по первое число!
Додумался – рубашку из-за сверчка в окно выбрасывать!
Не мог до завтра потерпеть, когда я дихлофос куплю?
- Пап, не надо его дихлофосом! – закричал я. – Жалко сверчка!!!
Соседи рассмеялись.
- Вот оно что, оказывается.
Защищал, значит, животное?
Сердобольный какой бутуз растёт, - одобрительно усмехнулась Альбина Харитоновна.
- Размазня! – презрительно заметили пацаны-близнецы. –
Парабаунт пикчерз представляет»,
Разбазня», в главдой роли – Битька!
Ха-ха-ха!
- Захлопнитесь, дятлы! – ласково пожурила близнецов бабушка Софронья Кузьминична из семнадцатой. – Дитё благородство проявляет, а они ржут, как слоны!
Девчонка Зинка просто стояла, задрав голову и раскрыв рот.
А агроном, вечно ехидный Олег Олегыч Капитонов из соседнего подъезда, вдруг стал очень серьёзным и сказал:
- А что, сверчки – животные полезные, в некотором роде.
И вообще… Молодец, парень! - и он хлопнул меня по плечу. – Ты прямо доктор Айболит в молодости!
И все засмеялись.
Даже папа.
Но тут подул сильный ветер и потемнело небо.
- Мой матрас!
Сейчас дождь как ливанёт – еще и матрас мне будете оплачивать! – закричала Альбина Харитоновна.
И мы подхватили матрас и потащили в подъезд.
И очень вовремя.
В небе сверкнула яркая молния.
С первым ударом грома папина рубашка свалилась с дерева.
Со вторым ударом грома захлестал по земле ливень.
С третьим ударом грома на папину рубашку упал с дерева сверчок.
И пополз к своей сверчихе и сверчатам.
И жили они долго и счастливо.
По крайней мере, я очень на это надеюсь.
