Морская
Остров Яблок уйдёт на дно,
стоит этой луне наполниться
до краёв молоком и льдом,
округлиться, отяжелеть.
Через семь безмятежных снов
в город хлынет морская конница:
сто зелёных, один гнедой.
Каждый сад и каждую клеть
разорвут, разотрут в песок.
Вероятно, ты не поверишь, но
всех живых заберут во сне,
всех, не глядя на статус, стиль
и характер. Море в висок
поцелует каждого бережно
и сомкнёт объятья тесней,
успокоит и приютит.
Накануне, всё обыскав,
возмущенно отвергнув и креп, и флис,
проклиная пояс и лиф,
всё по комнате раскидав,
я наглаживаю рукав,
я готовлюсь к так и не встретились,
собираюсь на не смогли,
наряжаюсь для никогда.
Бесполезная суета,
но счастливая. Засыпающий
остров ждёт, что грядущий день,
будет тёплым и неплохим.
Я спешу. На пяти листах
я пишу про остров тебе, ищи:
будут наволочки в воде,
рыбки, яблоки и стихи.
Но пока, за неделю до,
остров дышит, хохочет, пьянствует,
свадьбы мчатся, зевают псы,
где-то лихо скрипит матрас,
и наследники делят дом,
и супруги сервиз фаянсовый
бьют с досады, и некий сын
подворотен, он всех бы спас,
чует смерть и твердит о ней,
только кто же услышит вздор его.
Он единственный не заснёт,
он увидит, как тонет сквер,
он узнает морских коней
и успеет подумать «Здорово,
бедняку на старости лет
подфартило занять партер».
Дана Сидерос
Other author posts
Как ладьи изрезали плоть реки
как ладьи изрезали плоть реки как бобров утягивает под киль как ползут по полю волков полки у степи на холке
В пастеризованном двадцать втором столетии
В пастеризованном двадцать втором столетии оружие делают с защитой от детей, как пилюли Чтобы, значит, не погибали дети,
В парках рядами ровными ржавые кроны
В парках рядами ровными ржавые кроны и ржавые фонари с паучьими городами внутри Близится время памяти, живые и теплокровные перебирают хлам, листают календари
Дневник
После долгой вечерней беседы над моим нелюбимым блюдом (что б вы знали на будущее — это молочный суп) мама кричит: тебе наплевать, что я говорю, да