Лежит на возу мужик, трубочку посасывает - продает черного козла.
А народу на ярмарке - труба нетолченая.
Подходит к мужику седой старец, кафтан на нем новый, а полы мокрешеньки.
- Ишь, угораздило тебя на сухом месте измочиться,- сказал мужик.
Поглядел старец из-под косматых бровей и спрашивает:
- А ты пустяки не говори; продажный козел-то?
- Не для себя же я козла привел; продажный.
Сторговались за три рубля, старик увел козла, а мужик принялся в кисет деньги совать и видит - вместе трешницы лягушиная шкурка.
- Держите его, православные! - закричал мужик.- Водяной по ярмарке ходит!
Собрался народ: стали шуметь, рукавицами махать; мужика в волостную избу повели; продержали весь день и выпустили; и пошел он в сумерки домой, а дорога - лесом.
Вдруг видит мужик: идет его козел, крутые рога опустил, топает ножками, а на нем верхом чучело сидит зеленое, рачьи усы растопыркой, глаза плошками.
Проехало чучело, ухватило лапой мужика, посадило с собой рядом; помчались к озеру да с кручи вместе прыг в воду, очутились на зеленом дне.
- Ну,- говорит ему чучело,- народ мутить, меня ловить будешь али нет?
- Нет, уж теперь мне, батюшка водяной, не до смеху.
- А чем ты себя можешь оправдать, чтобы я тебя сейчас не съел?
- Мы народ рабочий,- отвечает мужик,- поработаю на тебя.
- А что делать умеешь?
- Неученые мы, батюшка водяной, только баклуши и бьем.
- Хорошо,- говорит водяной,- бей баклуши...- и ушел.
Стал мужик из осиновых чурбанов баклуши бить, сам плачет, рыдает.
Много набил, целую кучу.
Пришел водяной и удивился:
- Ты что это вытворяешь?
- Баклуши бью, как вы приказали.
- А на что мне баклуши?
Почесал мужик спину:
- Ложки из них делать.
- А на что мне ложки?
- Горячее хлебать.
- Ах ты, дурень, ведь я одну сырую рыбу ем.
Ни к чему ты, мужик, не годишься.
Держись.
Щелкнул водяной мужика по маковке и обернул его в ерша.
Потом усы раздвинул, рот раскрыл и стал ерша заглатывать.
А мужик, хоть и в ерша перевернулся, и тут угодить не мог; уперся водяному поперек горла щетиной.
Закашлял водяной, задавился, вытащил ерша и выкинул его из воды на берег.
Отдышался мужик, встал на ноги в своем виде, почесался и сказал:
- Ну да, оно ведь это тоже нелегко, с крестьянством-то.
