Жил в Милане один бухгалтер.
Звали его Бьянки и работал он в банке.
Жену его звали синьора Роза.
И был у них маленький сын, совсем маленький – еще грудной.
Был он красивый, очень славный, черноволосый, с умными, живыми глазами – словом, замечательный ребенок.
Звали его
Баттиста, но имя это казалось слишком длинным для такого маленького мальчика, и родители звали его просто Тино.
Поначалу Тино рос нормально, как все дети.
Исполнился ему годик, затем второй, а вот когда пошел третий, появились вдруг у него первые признаки какой-то совершенно необычной болезни.
Однажды синьора Роза, возвратившись из магазина, увидела, что мальчик сидит на полу, на ковре, и играет с резиновой игрушкой.
И тут у синьоры Розы сжалось сердце… Тино… Ее Тино вдруг показался ей очень маленьким, гораздо меньше, чем он был до того, как она ушла в магазин… Она бросилась к нему, взяла на руки, стала звать, ласкать… Ну слава богу, ей только показалось!
Тино был такой же большой и такой же тяжелый, как прежде, и так же весело играл с резиновой лошадкой.
В другой раз бухгалтер Бьянки и синьора Роза на минуту оставили Тино в гостиной, а вернувшись, страшно удивились:
– Тино!
– Тино!
Мальчик поднял на них глаза и улыбнулся… Синьора Роза облегченно вздохнула:
– О господи, как я испугалась!
– И я тоже!
– Мне показалось, что он вдруг… как будто уменьшился – стал худеньким и совсем маленьким.
– И мне тоже в первую минуту показалось, что он стал маленьким, как кукла.
– Что же это было?
– Странно, что мы оба…
– Знаешь, а ведь так уже было однажды.
Я вернулась из магазина, а он сидит такой маленький-маленький, совсем крохотный…
В тот день бухгалтер Бьянки и синьора Роза более или менее успокоились.
Но потом такая же история повторилась еще несколько раз.
Тогда, понятное дело, они решили обратиться к врачу.
Врач осмотрел Тино, измерил его рост, вес, велел ему произнести «тридцать три», попросил покашлять, послушал легкие, сунув ложечку в рот, посмотрел горло и наконец сказал:
– По-моему, прекрасный ребенок.
Крепкий, здоровый, совершенно здоровый!
– Но, доктор… Как же тогда понимать…
– Как понимать?… Давайте проведем опыт.
Выйдем из комнаты, оставим его на минутку одного и посмотрим, что будет.
Так и сделали – вышли из комнаты, стали за дверью, прислушались и… ничего не услышали!
Тино не плакал и не двигался, словно его там и не было.
А вернувшись в комнату, они увидели, что Тино опять стал маленьким, совсем маленьким, просто крохотным.
Но только на несколько мгновений!
Едва он увидел папу, маму и доктора, тотчас снова стал таким же, как прежде, – замечательным краснощеким крепышом и для своего возраста даже довольно крупным.
Тогда доктор сказал:
– Я понял!
Я понял, в чем доло!
Это не просто болезнь.
Это редчайшее явление.
Такое отмечали только однажды в Америке, сто лет назад.
– Что же это такое? – заволновался бухгалтер Бьянки.
– Это опасно? – забеспокоилась синьора Роза.
– Нет, не опасно, думаю, что нет.
Это… Как бы вам сказать…
– Что же это?
– Скажите, доктор, не мучайте нас!
– Успокойтесь, синьор, – ответил врач, – нет никаких оснований для волнений.
Просто ваш ребенок совсем не может оставаться один.
Когда он остается один, он уменьшается.
Вот и все.
Ему непременно нужно чье-то общество, понятно?
– Но мы никогда не оставляем его одного!
– Почти никогда…
– Понимаю, понимаю.
Но речь идет не об этом.
Ребенок должен играть с детьми своего возраста, вы понимаете?
С братиком, с друзьями, соседскими детьми.
Очевидно, надо отправить его в детский сад, чтобы у него были товарищи по играм.
Вы меня поняли?
– Да, доктор.
– Спасибо, доктор.
А долго он будет болеть?
– Как это – долго?
– Я хочу сказать… Когда он вырастет, ему тоже нельзя будет оставаться одному?
Он так же будет уменьшаться?
– Сейчас трудно сказать, – ответил доктор. – Но даже если б это было и так, может, это не так уж плохо?
Бухгалтер Бьянки и синьора Роза вернулись с маленьким Тино домой, впрочем, не такой уж он был теперь и маленький, и стали заботиться о нем еще больше.
Со временем у Тино появился братик, сам он пошел в детский сад, потом в школу, рос высоким, здоровым, умным и очень живым ребенком.
К тому же он был добрым мальчиком, и все любили его, потому что он никогда сам не затевал драк и всегда старался помирить драчунов.
Потом он стал юношей, поступил в университет…
Однажды – ему было уже двадцать лет – он сидел у себя в комнате и занимался.
На этот раз о«был один, хотя обычно у него всегда собирались друзья и товарищи.
Бухгалтер Бьянки и синьора Роза вдруг вместе подумали об одном и том же.
– Посмотрим?
– Не знаю… Прошло столько лет…
– Давай посмотрим!… Интересно, неужели до сих пор…
Они на цыпочках подошли к двери и один за другим заглянули в замочную скважину…
Первый конец
Посмотрев в нее, супруги Бьянки бросились друг другу в объятия и расплакались.
– Бедный Тино!
– Бедный наш сынок!
– Он так и не вылечился, никогда не вылечится…
Оставшись один,
Тино и в самом деле сразу уменьшился и стал ростом с трех– или четырехлетнего ребенка.
Лицо у него было взрослое, брюки на нем были длинные, и майка была все та же, зеленая, но выглядел он карликом!
– Выходит, по-прежнему нельзя оставлять его ни на минуту одного, – вздохнул бухгалтер Бьянки.
– Может быть, это мы виноваты, может быть, мы мало давали ему витаминов? – всхлипнула синьора Роза.
– Что делать? – спросили они доктора, позвонив ему по телефону.
– Только не отчаиваться! – ответил доктор. – Тем более что есть прекрасный выход из положения.
Жените его на какой-нибудь славной девушке, у них появятся дети.
И уж они-то не оставят его ни на минуту в покое!
И болезнь его пройдет, словно ее и не было.
– Ну конечно! – радостно воскликнул бухгалтер Бьянки.
– Ну разумеется! – обрадовалась синьора Роза. – Как это мы сами не догадались?
Второй конец
Посмотрев взамочную скважину, супруги Бьянки бросились друг другу в объятия и заплакали от радости.
– Какое счастье!
– Как хорошо!
– Он не уменьшился!
– Он здоров!
Тино и в самом деле не уменьшился не только ни на один сантиметр, но даже ни на один миллиметр и продолжал спокойно заниматься, даже не подозревая о волнениях, которые испытывали его родители.
У него было теперь много друзей, много интересных дел и занятий, которые привязывали его к жизни, у него было много планов, много надежд и еще больше желания работать.
А это все такие вещи, которые всегда остаются с человеком, даже если он сидит в комнате совсем один и рядом никого нет.
Так что по-настоящему человек никогда не остается в одиночестве.
Третий конец
Посмотрев в замочную скважину, бухгалтер Бьянки и синьора Роза с изумлением уставились друг на друга, не в силах произнести ни слова, да так и стояли целую минуту.
– Что же это такое?
– Как же это понимать?
– Роза, будь добра, приготовь мне кофе, да покрепче, прошу тебя…
– Да, да, мне тоже надо бы выпить чашечку… Что бы это значило?
– Неслыханное дело!
Что же они там увидели?
Они увидели, что их сын Тино стал в два раза выше ростом, и ему пришлось пригнуться, чтобы не удариться головой о потолок.
Руки и ноги у него стали длинными, как у жирафа.
Но он, казалось, даже не замечал этого.
Он продолжал заниматься и что-то писал карандашом, который в его огромных руках казался крохотным, как зубочистка.
– Теперь у него другая болезнь, – вздохнул бухгалтер Бьянки, дуя в чашечку с кофе.
– И тоже очень редкая! – заключила синьора Роза.
