Сказал – Напиши мне стишок!
Сказал: – Напиши мне стишок! –
на, возьми же, дружок…
…Мы словно в плену, и везде бэтээры и танки,
повсюду взрывной этот шварцев смердит порошок
от самоубийцы в её гробовой вышиванке…
Меня унижающий и разрушающий шок…
Каверны, проломы, где реют убитых фигуры,
и двигатель – нищенский гуманитарный паёк,
и страшно неловко от дурищи-литературы…
Бетон развороченный, набок свисающий крест,
сгоревший автобус, в подвалах ужасные ночи,
и детская эта нашивка у Пегова «PRESS»…
тут невыносимы длинноты, короче, короче!
Такие родимые – Харьков, Харцызск, Иловайск
(звала «Целовайск», я умела любить и лукавить,
бывалоча с миленьким в «скором» свернём на Батайск…), –
как пленного женщина бьёт по лицу!.. Целовайск! –
и коршуном к ней – ополченец, орущий: «Отставить!»
_1 сентября 2014 года
Ольга Ермолаева
Другие работы автора
Барин под самым солнцем под облаком журавли
Барин, под самым солнцем, под облаком журавли в чудовищном токе воздуха: как нить, как рваная сеть… Рифейский гений с зашитым ртом в приисковой прибрел пыли, манкируя бездной пространства — где Сетунь, а где Исеть
Ты где летал мой падающий с Фанских гор
Ты где летал, мой падающий с Фанских гор, на скальных спал уступах, в птичьих стаях Коснусь лица: вот здесь, и здесь, и здесь загар
Прости прости что вовсе не с тобой
Прости, прости, что вовсе не с тобой (ты не ревнуешь, вот и не ревнуй ) я минеральной чокаюсь водой
Просила тебя у мертвой и выпросила у мертвой
Просила тебя у мертвой и выпросила у мертвой О, на губах столько соли с кожи твоей этим утром, мой сияющий мальчик
