—Вы мне не рады господа?
Умело прячете презренье,
свой страх, смятенье и волненье—
боясь, увидит вдруг толпа?
Оставьте. Я не выдам вас.
Вчера.. Вчера, средь бальной залы,
в кругу я бабочкой порхала
и обещала страсти вальс.
А вы сходили все с ума,
в горячке целовали руки,
томясь от пряно-сладкой муки,
зовя на тройках в нумера.
Шампанского лилась река,
духи, брильянты, перья, шляпки—
любой каприз для куртизанки,
что так прекрасна и щедра.
Я продавала вам любовь,
зачем воротите вы лица?
Ведь так хотели грез напиться,
уста лобзая вновь и вновь.
Ужель не помните? Мой бог!
Клялись, молились как богине,
шептали пылко, что отныне
я стала музой темных троп.
Увы, накрашено лицо—
не избежала горькой доли.
Но лучше красота на воле,
чем обручальное кольцо!
Продать задумал старику
за векселя долгов папаша.
а мне петля казалась краше,
и порешила—убегу!
Теперь я в выборе вольна.
Пьянят сплетенья и объятья.
Пленяют шелк и бархат платья,
в крови шумит греха волна.
В коляске с парою гнедых
на променад. В аллеях вешних
любовников встречая прежних
я лишь поклона жду от них.
Боитесь? Что же господа—
запачкать грязь довольно сложно.
Вы пожалеете возможно—
Но поделом вам! Я горда...
