Жил когда-то в деревне Канир-бари заклинатель змей по имени Мунир.
Все знали, что он умеет исцелять от змеиных укусов, и люди издалека приходили к нему за помощью.
Мунир брызгал целебной водой, шептал какие-то таинственные слова, и человек, считавшийся обреченным, поднимался на ноги и шел домой.
При всем том он никогда не брал деньги за лечение, а если кто-нибудь настаивал, говорил:
- Иди и отдай эти деньги тому, кто нуждается в них больше меня.
Мунир жил просто, довольствуясь малым.
Урожай с небольшого участка земли, который он унаследовал от отца, давал ему самое необходимое.
Все любили его за бескорыстие.
Однажды бедняка из соседней деревни укусила на берегу Ганги ядовитая змея.
Он упал и пролежал без сознания несколько часов.
Наконец случайные прохожие наткнулись на него и принесли домой.
Возле жалкой лачуги бедняка собрались почти все жители деревни.
Они пробовали разные средства, чтобы удалить яд из тела несчастного, но ничего не помогало.
- А не позвать ли к нему Мунира? – предложил один из крестьян.
Все согласились, и в деревню Канир-бари был направлен посланец.
Мунир прибыл быстро и сразу принялся за работу.
Но, несмотря на все его искусство, больной не подавал признаков жизни.
Снова и снова предпринимал Мунир попытки, но безуспешно.
Тем временем яд сделал свое дело, и бедняк умер.
Потрясенный неудачей, которая была едва ли не первой в его жизни,
Мунир бессильно опустился на землю.
Он понял, что не смог противостоять судьбе.
В это время из хижины раздался плач ребенка.
- Чей это ребенок? - спросил Myнир.
- Это дочь умершего, - ответили ему.
- А где же ее мать?
- Она умерла в родах.
Этот бедняк один выхаживал девочку после смерти жены.
- И у нее больше никого нет?
- Да вроде нет.
- Кто же теперь возьмет девочку? - спросил Мунир.
Никто из жителей деревни, влачивших жалкое существование, не решился на это.
Один за другим бедняки стали расходиться, и возле хижины остался один Мунир,
Он зашел внутрь взглянуть на ребенка: в углу на куче тряпья лежала девочка, одинокая и беспомощная.
Смерть ее отца означала смерть и для нее...
Муниру стало жалко ребенка.
Он взял девочку на руки и, почти не сознавая, что делает, унес с собой.
И хотя Мунир был человеком добрым и отзывчивым, он не доверял женщинам.
- На женщин полагаться нельзя, - говорил он. - Они лживы, а их любовь непостоянна.
Избави меня бог от такого зла.
Однако теперь, движимый состраданием, он забрал девочку к себе.
В первые дни у Мунира было много хлопот с ребенком, и он проклинал себя за свою опрометчивость.
- Ну что я за дурень? - говорил он себе. – Прожил беззаботно сорок лет, а тут взвалил на себя такую ношу.
Постепенно Мунир становился менее угрюмым.
Он привык к девочке, играл и разговаривал с ней.
- Какое имя тебе дать? - спрашивал он девочку.
И назвал ее Манджурма, что значит
Ниспосланная'.
С годами его любовь к девочке становилась все сильнее.
Он нежно заботился о ней, она была теперь единственной радостью в его жизни.
Когда девочке исполнилось пять лет,
Мунир начал приносить ей куклы и подолгу смотрел, как она играет одна, а иногда вместе с соседскими детьми.
Дом его наполнился веселым детским смехом.
Он больше не чувствовал себя одиноким.
Среди детей, с которыми играла девочка, был семилетний мальчик по имени Хасан.
Они подружились и проводили много времени вместе.
У Хасана были большие блестящие глаза и темные вьющиеся волосы.
А когда Манджурма и Хасан повзрослели, нежность, связывавшая их в детстве, переросла в любовь.
К пятнадцати годам Манджурма стала красивой девушкой.
Она выполняла всю работу по дому, готовила пищу и заботилась о Мунире.
Когда она грациозно двигалась по дому, занятая нехитрыми домашними делами,
Мунир украдкой наблюдал за ней и радовался каждому ее движению.
Она была словно молодая кобылица, горячая и пугливая.
А Хасан превратился в ладного и умного юношу.
Он был влюблен в Манджурму, как и она в него.
Девушка лелеяла мечту, что придет время и Хасан станет ее мужем.
Подобные же мысли владели и Хасаном.
Они часто встречались потихоньку от всех у реки, куда Манджурма ходила за водой.
Наконец настал день, когда Мунир понял: надо отдавать девушку замуж.
Эта мысль повергла его в уныние.
Он становился все угрюмее, все задумчивее и почти перестал есть и спать.
Манджурма изменила всю мою жизнь, - думал он. - Теперь я живу, как все люди.
Что станет со мной, если она покинет меня?
Я не смогу жить без нее!'
И в один прекрасный день он объявил Манджурме, что станет ее мужем.
Что она могла ответить ему на это?
Ей показалось: что-то словно угасло у нее внутри.
И вот Мунир женился на Манджурме.
Никто не увидел в этом ничего дурного, но для Манджурмы все будто покрылось мраком.
Со стороны казалось, что она спокойно приняла свое новое положение, но на самом деле она чувствовала себя скорее мертвой, чем живой.
- У меня отняли любимого, - горько жаловалась она на судьбу. - Каждый вечер он ждет меня у реки на тропинке, где мы встречались с ним, каждый вечер играет на флейте, чтобы напомнить мне о нашей любви.
Его музыка так печальна, что мое сердце разрывается от муки. - И она заливалась горючими слезами.
Однажды, через несколько недель после женитьбы, заклинателя позвали к человеку, которого укусила змея.
Деревня, где это произошло, находилась в двух днях пути от Канир-бари.
Мунир дал молодой жене наставления, как ей вести себя в его отсутствие, и уехал.
Вечером того же дня Манджурма пошла к реке на свидание к своему возлюбленному.
Хасан был вне себя от счастья.
Обнявшись и не обращая внимания на людей, они пошли в дом Мунира.
Три дня и три ночи провели они вместе, не уставая говорить друг другу о своей любви.
На исходе третьего дня они решили бежать из деревни.
Глухой ночью молодые люди покинули дом и пошли куда глаза глядят.
Много дней шли они, не замечая тягот и опасностей пути.
Они падали от усталости, не имели ни крова, ни пищи, но все терпели во имя своей любви.
Они пересекли много долин и рек, лесов, кишащих диким зверьем, но все шли и шли до тех пор, пока деревня Канир-бари не осталась далеко позади.
Через день после их ухода Мунир возвратился домой.
Ему не терпелось увидеть свою молодую жену.
Дверь дома была распахнута.
Все в доме оставалось на месте, не было только Манджурмы.
Мунир искал ее в доме и вокруг него, но не нашел.
Устав после дальней дороги, он присел на кровать и стал дожидаться жену, думая, что она отлучилась ненадолго.
Прошло десять минут, полчаса, час, но она все не приходила.
Наконец он понял, что Манджурма сбежала с другим.
От этой мысли Мунир обезумел.
Он больше не мог ни минуты оставаться в доме и выскочил из него с диким криком:
- Манджурма,
Манджурма!
Он обошел все места, где могла быть Манджурма, зная заранее, что поиски напрасны.
- Она была красива, как богиня, - бормотал он, - чиста, как вода горного ручья.
Она ни в чем не виновата.
Это он соблазнил ее сладкими речами и увел от меня.
О, я убью его!
Поздно ночью Мунир снова пришел к реке, к тому месту, куда приходил уже много раз, измученный и обезумевший от горя.
Он все еще не терял надежды найти свою Манджурму.
Внезапно ему почудились две тени, движущиеся на другом берегу реки.
- Манджурма,
Манджурма! - закричал он в страстном порыве. - Я иду к тебе, подожди меня, любимая!
С этими словами Мунир бросился в быстрые воды реки, и они поглотили его навсегда.
