Старик не спал, он встал под властью дрёмы,
Протёр всю пыль на полках и столах.
Достал из шкафа старые альбомы,
Не торопясь, с любовью их листал.
На выцветших картинках были люди:
Смеялись старику через года,
Не знавшие своих печальных судеб,
Беспечные ребята со двора.
В глазах застыла боль, потери муки…
Вдруг зазвучал тот самый старый марш.
Трястись мгновенно перестали руки,
Струною стала гнутая спина.
И вновь услышал он разрыв снарядов,
«За родину! За Сталина! Ура!»
Как на перроне поседела мама,
Как всё горело – небо и земля.
Как пили спирт взамен анестезии,
Как хоронили, что ни день, друзей,
Хоть сами ещё были молодыми.
(Не старше, чем студенты наших дней)
Но тут же промелькнула и улыбка:
Звук песен вечерами у костра.
Он вспомнил шутки, как смеялся Витька,
Играя на гармони до утра…
А через день его уже не стало…
Он пал как Вовка, Саша и Артём…
И на Рейхстаге в надписи остались
Все пятеро, что бились со врагом…
Слеза скатилась по щеке беззвучно.
Старик смотрел на стол, где точно в ряд
Стояли стопки в память о той бойне –
Четыре стопки для друзей-солдат.
Он опрокинул пятую не глядя,
Хлеб отломил и посмотрел в окно,
А там маршировали те ребята,
Что знали о войне знал лишь по кино.
