Город засыпает, и я забыл его название,
И горел угол неба, вверх по течению реки…
Город засыпает, и я забыл его название,
И ночи все меньше и меньше,
И остановилось время.
Лошадь моя уже грязная,
Тело мое уже устало,
А ночь все светлее,
И вода только в фонтане,
И слышны крики ненависти,
Издаваемые какимито стариками
В адрес других, еще более старых,
И уже видевших сны…
Город засыпает, и я забыл его название,
И горел угол неба, вверх по течению реки…
Город засыпал, а я забыл, как он называется.
Моя лошадь утоляет жажду, а я только смотрю,
Остерегаюсь пить воду из фонтана
И сдерживаю жажду,
А фонтан поет.
И усталость тупой болью растекается внутри,
Я становлюсь хозяином своей судьбы.
Меня гдето ждут, как ждут короля.
Но нет, уже не ждут, я уже знаю,
Они умерли случайно, ускоряя шаги.
Город засыпал, и я забыл его название,
И горел угол неба вверх по течению реки…
Город засыпал, и я забыл его название…
И правда, иногда, ближе к вечеру,
Птицы похожи на тени,
А тени на птиц.
И люди смеются,
Но смех похож на рыдания.
И правда, часто
Море разочаровывается.
То есть, я хочу сказать,
Оно начинает петь другие песни
Совсем не те, что оно поет в детских книжках.
Но женщины не меняются,
Они остаются женщинами.
А глупые женщины
Так и остаются глупыми.
Я совсем не уверен что,
Как поется в песнях,
Они и есть будущее человека.
Город засыпает, и я забыл его название,
И горел угол неба вверх по течению реки…
Город засыпал, и я забыл его название,
А вы только что пропустили,
Прекрасную незнакомку,
Почти обнаженную,
Танцующую под невесомым льном...
