Сижу на работе, звонок с незнакомого номера:
— Архангел просил передать тебе письма с хранителем…
«Забудь о курорте, давай мы отправимся по́ миру, а здесь — госпожа череда неугодных и мнительных».
И в полночь почтовые птицы доставят по адресу: в заморские земли шумеров, в аккадские полчища. Когда бы мне не возвратиться, куда бы состариться? Где снежных вулканов без меры, озера не кончатся.
«Смотри, тут до пристани лета одно лишь мгновение, две пары часов, семена молодого бессмертника. Твой дом был неистовым. Ты был из тех, кто поверили в колючий песок и сценарий несбывшейся Герники», — читаю, уже не тревожась за звезды и статусы.
— Архангел, постой!
— Говорю тебе, станем крылатыми.
— Я горя не видел. А может, оно и растаяло?
Как много листов заключили мы в танец пылающий...
— Мой ангел — породы звериной и он отвечал всегда на зов приключений, воспитанный дикими книгами, — и голос звучал, как в заливе киты, замечательно,
и я ль не кочевник, как Маугли мастера Киплинга?
Созревшие гнезда сюжетов наполнит героями: мы больше, чем проза, страшнее стихии безвременья. Нам бремя страницы южнее, но в каждой пародии — редеют колоссы когда-то отважного племени.
