Царило на земле средневековье.
Мне кажется — я помню с той поры,
Как честность молча истекала кровью
И молча поднималась на костры.
Я помню все — и одержимость судей,
Судивших тех, кто был не виноват.
Судивших братьев, как врагов не судят,
Как в бешенстве бьют зверя наугад.
Неистовствуя, только бы не думать,
Грех возложив на совесть топора,
Они судили мужество и юность —
За то, что слишком откровенна юность,
За то, что зрелость чересчур мудра.
