11.
По старости времен, на год пеняя,
Свалились мысли, словно гроздья.
Но лишь неделя совершает путь
Туда, где мост изгибом камня в грудь
По старости времен, на год пеняя,
Свалились мысли, словно гроздья.
Но лишь неделя совершает путь
Туда, где мост изгибом камня в грудь
Во здравии улыбку вносит иска
Фон заводной среди конвертов.
Еще не развернул, покуда боль — во мне.
На уходящем к северу пробитом корабле
Смотря сегодня в три известных,
Повсюду осязаемых прилива,
Пять рядом начинают веселиться.
Но к пустоте в прозрачный дом вселиться —
В нирване четырех без видимых опор
И гор я ядом крови здесь пишу
О том, что никогда не будет;
О воздухе, что Бога позабудет,
В воспоминаний перерыве жгу в огне
Остатки недописанных романов,
Глотая пелену вечерней пустоты.
Не видя понимания и доброты
Иду я далее — и новые предположенья
В быту моем рождаются Луною;
Она всегда свидетелем была
Той истине, которая плыла
Легко писать, познав концов начала,
Концы начал и все, что ставни затворяют,
Когда лучей ты ждешь из темноты.
Я переделал строки как красавицы — банты,
Когда-то, что давно далеким стало,
В начале восемнадцатого века,
Все начало именоваться древом.
Мой пращур *** в роду был первым;
Исток всего я обуздать не в силах —
Колен, как и другие, помню не с начал,
Но только день один запомнится навеки.
Пребудет он во мне и в каждом человеке
Я вязью золотой внимаю вехи,
Прошедшие забытыми годами,
И помню все потерянные дни.
Но обо мне забыли так они,
Бывает, уподобившись заре,
Должны мы изменить себе на время —
Печалиться обязаны смешному,
Искать пути труднейшие к простому,