Владимир Гиппиус

Нельзя ничему быть случайно:
Исполнено страшною тайной —
Теченье земли и светил, —
Течений, явлений и сил

Над колыбелью и могилой
Одна проносится весна,
Господь идет и с вечной силой
Бросает жизни семена

Забвений призрачных не знаю утолений,
Все смотрится мне в душу глубина
—
Я говорю всегда — душа моя вольна,

Мне кажется — есть внутренняя связь
Между железом крыш и светом лунным, —
Как тайна света в волны ворвалась,
Как есть печаль — одна — в напеве струнном, Когда ты пальцы водишь по струнам,

Я не гонюсь за славой своенравной:
Мне Пушкиным уж было внушено,
Что слава — дым, что лишь стезей бесславной
Достигнуть нам величья суждено

Есть одиночество в страдании,
В разлуке смертной, в увядании, В пренебрежении друзей,
В слезах покинутых детей, В неутоленном ожидании
Наложниц, жен и матерей — И даже в сладостном скитании

Передрассветный сумрак долог,
И холод утренний жесток
Заря, заря
Ф

Проходят дни и сны земные…
Кого их бренность устрашит
Но плачет сердце от обид —
И далеки сердца родные

Закон чего
— закона нет,
Есть бездна пустоты
И в бездну жадно смотришь ты… Пустынный воздух глух и нем

В беспамятстве небесный свод над нами,
В беспамятстве простертая земля,
В беспамятстве раскинулись — хлебами
И семенами пьяные поля… Ночей и дней, лучей и тьмы томленье,

Друг
скажу тебе несказанное:
Не в прекрасном зри красоту,
Но тропой иди безуханною —

Не книжности, а жизни я покорен,
Когда о книгах речь свою веду:
Есть книги — пыль, которой мир засорен,
Но есть — поющие в мирском бреду;