Владимир

То ль сердце до смерти устало,
Быть может, я сошёл с ума,
Но вдохновенье вдруг пропало —
Настала ночь и пала тьма.

Отчего так ровно
Снег на все ложится?
Снежная жаровня
Мечет в небо искры.

Жизнь такая неумытая:
И не видна, и не слышна.
Утром встал — земля облитая
Молоком, цветущей вишней.

В жизнь вгрызаемся, как волки
В плоть и кровь; мы ненасытны.
Жизнь бурлит, как в бурю волны,
Как в разгар кровавой битвы.

Пёстренький халатик
На себя накинув,
Ты стоишь у хаты
С инвалидом — тыном.

Зимы красивый разворот:
Прелестница вся в жемчугах,
Кустодиевский алый рот
И солнце в блюдечках-глазах.

Смотрю я на жизнь и готов я заплакать —
Как будто лежу я на срубе, на плахе.
Палач уж сверкнул топором — он на взмахе…
Детина рябой в кумачовой рубахе.

Беспредельная — Непостижимая,
Ненавидимая и — Любимая.
Прорываясь сквозь дебри веков,
Из болотин, трясин и лесов,

Я Бога трепетно благодарю.
Какая разница, в каком обличье.
Какая разница, с кем говорю,
Лишь был бы результат отличный.

Сам себе рассказывая сказки,
В задушевной близости с людьми,
Словно пробудился я от спячки
Затяжной докучливой зимы.

Я не смог удержаться –
Сердце бросилось в бой.
Я спросил у рязанца:
«Что случилось с тобой?»

Я вышел за околицу.
Дай бог мне не соврать:
Мороз с морозом борется -
Почти что тридцать пять.