Я думала старость — румяные внуки
Я думала, старость — румяные внуки,
Семейная лампа, веселый уют…
А старость — чужие холодные руки
Небрежный кусок свысока подают
Я думала, старость — румяные внуки,
Семейная лампа, веселый уют…
А старость — чужие холодные руки
Небрежный кусок свысока подают
Велегласно блаженствуют утки в канаве,
Меднолобые тыквы воздвиглись на кров…
А, пожалуй, их мог бы вкусить и Державин,
Отдохнув от Фелицыных громких пиров
Они в огне ее сожгли,
Мою мечтательную лиру,
Но пели красные угли,
Вещая свет и радость миру
За решеткой что-то распахнулось,
Приоткрылось далью голубой
И по-молодому оглянулось…
А ведь мы не молоды с тобой
Сверкала морозная чаша,
Когда кочевали вдвоем
Слепое несчастие ваше
И зоркое горе мое
Оплывает свеча
Наклонился
Огонек и глядит во тьму
Горя клубок и несчастия свиток,
Где же конец
Развяжи, облегчи
Вставай, пойдем
Преодолей усталость
Я за тобой, бездомная душа
Отдайся крову темной ночи,
Печаль и слабость затаи;
Пусть летний дождь любовно мочит
Седые волосы твои
И он умирает, как всякий другой
Часы прозвонили: «Сегодня
»
Идет походкой горделивой,
На ленте песика ведет,
И спаниель нетерпеливый
Ушами улицу метет
Я бритву себе припасла,
Надежную острую бритву;
И сразу бы кончить могла
Бесплодную шумную битву;