Печатель

Привет, Сергей, с тобой не виделись давно.
Присаживайся, выпьем по немногу.
Ты жил в чёрно-белое кино,
Идущий парень с самим собой лишь в ногу.

Ты так прекрасна в лунном свете,
Так, близко но в тоже, время далеко.
С тобою, в печальном мы дуэте,
Я знаю, держать слёзы не легко.

Я пришёл на бал не ради вас,
Ни ради рук, ни ради танца,
Словно на лечебные воды, на Кавказ,
Утонуть в безликости, среди фальшивого румянца.

Уголки сознания сужаются с каждым днём сильнее,
В объятия прихватив книгу, состоящую из цифр:
«Какой-то силуэт гуляет по ночной аллее,»
- Гласит в книге странный шифр.

Я вас любил, аль нет? Не помню точно…
В тот день дождливый, я пьяный был, весьма,
В лужи падал, горло полоскал водой проточной,
Ах вспомнил, во время то была – тюрьма.
Но не было надежды на спасение,

Что страшнее всего для поэта?
Быть исписанным или прочерком родительской биографии?
Или быть может, в другом таится причина эта:
В излишках алкоголя или в другой географии?
А и может таиться причина и в рифме,

За две тысячи лет до нашей эры,
Я пытался существовать одинокой молекулой.
По канализационной вони, плыли гондольеры,
И не чувствовал себя человеком я.

Это могли быть мы с тобой,
Но меня забыли на выезде,
Поставили в безликий строй,
Обвинили в искренней лживости.
Срываясь бегом с места,

И этот новый год я справил один,
Окутывающий зимний холод, алкоголь, аморфное тело,
Тонущий якорь в море льдин,
А люди мимо пройдут, им до меня какое дело?
Пройдешь и ты в эту зимнюю пору,