Знаешь, мне кажется, нас оставили в детском садике,
И не большие мы, просто мы заигрались:
Кто-то принцессой сказочною нарядится,
Кто-то нырнёт с головою под одеяло
И не большие мы, просто мы заигрались:
Кто-то принцессой сказочною нарядится,
Кто-то нырнёт с головою под одеяло
Ты сам выбираешь, кого зароешь, кого ты в себе спасёшь:
Василий - моляр, а в нём пропадает Жан-Поль Бельмондо и Босх.
Во мне, наверное, умер художник - меня до сих пор трясёт
Когда я чувствую запах краски и глажу шершавый холст.
Василий - моляр, а в нём пропадает Жан-Поль Бельмондо и Босх.
Во мне, наверное, умер художник - меня до сих пор трясёт
Когда я чувствую запах краски и глажу шершавый холст.
Крюково
Мария Фроловская
Я иду по сугробам с сыном,
Птицы - искрами по кустам.
Мария Фроловская
Я иду по сугробам с сыном,
Птицы - искрами по кустам.
«Мама, почему ты уезжаешь?» - в голосе шестилетней Нэлл обида и, кажется, слёзы. Температура не очень высокая, но лицо ребёнка на белой подушке кажется малиновым, раскалённым. Но я не могу остаться, правда не могу, осталась всего пара минут. Я целую Квентина, виновато и целомудренно, говорю: «Я в тебя верю! Ты же справишься с какой-то там простудой!» «Конечно, Дэйдре!» - мне кажется, муж называет меня так раз в год, именно в этот день. Обычно он выдумывает для меня и Нэллы шутливые прозвища.
Я быстро шагаю за дверь. В ушах нарастает шум, я закрываю глаза, а когда открываю их - вижу только зелёные листья вокруг, и среди них, у самого моего лица - один жёлтый, первый пожелтевший лист наступившей осени.
Обычно я старался не ходить по пляжу так поздно - там собирались бездомные и бродяги со всего города. Весь год они здесь хозяева, но в эти редкие теплые дни они выходят только в темноте, когда последние купальщики уже разошлись - серые бесформенные тени сползаются к воде, пьют дешёвый портер, купаются, любят друг друга, укрывшись за составленными на ночь лежаками.
Но сегодня автобус захлопнул двери прямо перед моим носом, а тащится через горы по такой темноте - занятие не менее опасное, чем знакомства с престарелыми хиппи и юными наркоманами. Поэтому я постарался придать своей походке уверенность и развязность, сунул руки в карманы, словно намекая на тяжести лежащего в них кастета или ножа, и спустился к морю. Какое-то время я шёл в тёплой тишине и темноте, как вдруг впереди раздался женский крик, и я увидел темный клубок толи дерущихся, толи катящихся по песку людей. От клубка отделилась чёрная фигурка, прыгнула в воду и быстро поплыла. Я придавил ходу, и увидел, как несколько бродяг, торопливо скидывая обувь, тоже вошли в море и бросились в погоню. Не знаю, что толкнуло меня на это, но я тоже разулся и поплыл им наперерез, будто разбуженный резким холодом воды. Чёрная фигурка - толи девушка, толи подросток - добралась до недалёкой косы и выбралась на неё, очевидно, обессилев. Через минуту там отказались и преследователи, которые, ругаясь и хохоча, сразу скрыли её от меня своими широкими спинами. Я бесшумно подплыл, и сразу прыгнул на стоящего ближе ко мне бродягу. Он упал в воду, второй обернулся на плеск, но я уже бил ему головой в живот. Схватив девушку - это была девушка, тоненькая, как ребёнок, - я бросился по косе, к далёкому тёмному берегу. Пока бродяги приходили в себя от изумления, мы выиграли пару минут и быстрее их добрались до подступающих к косе гор, а там толи они покорялись преследовать нас по почти отвесной скале, толи просто решили, что игра не стоит свеч - но их топот и голоса замолкли внизу. Я влез на небольшую овальную площадку, почти со всех сторон огороженную скалами, и помог подняться ко мне стучавшей зубами девушке. С нас обоих ручьями текла вода, но я сразу заметил, что глаза у неё большие и неправдоподобно синие, и в них нет ни страха, ни злости. На минуту мне показалось, что они сами источают свет, похожий на лунный, но я решил, что это просто отблеск - так кажется светящимся море при полной луне.
Я быстро шагаю за дверь. В ушах нарастает шум, я закрываю глаза, а когда открываю их - вижу только зелёные листья вокруг, и среди них, у самого моего лица - один жёлтый, первый пожелтевший лист наступившей осени.
Обычно я старался не ходить по пляжу так поздно - там собирались бездомные и бродяги со всего города. Весь год они здесь хозяева, но в эти редкие теплые дни они выходят только в темноте, когда последние купальщики уже разошлись - серые бесформенные тени сползаются к воде, пьют дешёвый портер, купаются, любят друг друга, укрывшись за составленными на ночь лежаками.
Но сегодня автобус захлопнул двери прямо перед моим носом, а тащится через горы по такой темноте - занятие не менее опасное, чем знакомства с престарелыми хиппи и юными наркоманами. Поэтому я постарался придать своей походке уверенность и развязность, сунул руки в карманы, словно намекая на тяжести лежащего в них кастета или ножа, и спустился к морю. Какое-то время я шёл в тёплой тишине и темноте, как вдруг впереди раздался женский крик, и я увидел темный клубок толи дерущихся, толи катящихся по песку людей. От клубка отделилась чёрная фигурка, прыгнула в воду и быстро поплыла. Я придавил ходу, и увидел, как несколько бродяг, торопливо скидывая обувь, тоже вошли в море и бросились в погоню. Не знаю, что толкнуло меня на это, но я тоже разулся и поплыл им наперерез, будто разбуженный резким холодом воды. Чёрная фигурка - толи девушка, толи подросток - добралась до недалёкой косы и выбралась на неё, очевидно, обессилев. Через минуту там отказались и преследователи, которые, ругаясь и хохоча, сразу скрыли её от меня своими широкими спинами. Я бесшумно подплыл, и сразу прыгнул на стоящего ближе ко мне бродягу. Он упал в воду, второй обернулся на плеск, но я уже бил ему головой в живот. Схватив девушку - это была девушка, тоненькая, как ребёнок, - я бросился по косе, к далёкому тёмному берегу. Пока бродяги приходили в себя от изумления, мы выиграли пару минут и быстрее их добрались до подступающих к косе гор, а там толи они покорялись преследовать нас по почти отвесной скале, толи просто решили, что игра не стоит свеч - но их топот и голоса замолкли внизу. Я влез на небольшую овальную площадку, почти со всех сторон огороженную скалами, и помог подняться ко мне стучавшей зубами девушке. С нас обоих ручьями текла вода, но я сразу заметил, что глаза у неё большие и неправдоподобно синие, и в них нет ни страха, ни злости. На минуту мне показалось, что они сами источают свет, похожий на лунный, но я решил, что это просто отблеск - так кажется светящимся море при полной луне.
Здесь, на дне, где хватает и клятв, и молитв,
Где от меткого выстрела небо болит,
Здесь, на дне, где от всех рыбарей вдалеке
Я диковинной рыбой лежу на песке,
Где от меткого выстрела небо болит,
Здесь, на дне, где от всех рыбарей вдалеке
Я диковинной рыбой лежу на песке,
Белые птицы заполнили небо,
Белые птицы - как белые стяги.
Пьян твой дурак, уходи, королева,
Пьян дурак, как последний бродяга,
Белые птицы - как белые стяги.
Пьян твой дурак, уходи, королева,
Пьян дурак, как последний бродяга,
Я - кокон шелкопряда, я клубок,
Я гобелен, который распускает
Ткачиха, недовольная собой.
Я яблоко у яблоневых ног,
Я гобелен, который распускает
Ткачиха, недовольная собой.
Я яблоко у яблоневых ног,
