Иван Коневской

Как я люблю тоску свободы,
Тоску долов, тоску холмов
И в своенравии погоды
Покой садов, покой домов

Я не любил
Не мог всей шири духа
В одном лице я женском заключить

Луна — укор, и суд, и увещанье,
Закатных судорог льдяная дочь
Нас цепенит недвижное молчанье,
Нас леденит безвыходная ночь

За что люблю я с детства жизнь и землю
За то, что все в ней тайной веселит,
За то, что всюду вещему я внемлю —
Ничто не дарует, но все сулит

Откуда, откуда — из темной пучины
И смутных, и светлых годов
Мелькнули подводного мира картины
С забытых и детских листов

Софии И
Станек
Вот, с поморьями, морями, островами,
Небо, словно мир весь, надо мной

О старость могучая круглого года,
Тебя я приветствую вновь

Я юн, как мечта, и я стар, как природа,

В крови моей — великое боренье
О, кто мне скажет, что в моей крови
Там собрались былые поколенья
И хором ропщут на меня: живи

Небо, земля… что за чудные звуки
Пестрая ткань этой жизни людской
Радостно к вам простираю я руки:
Я пробужден от спячки глухой

Стыдитесь говорить: нельзя
Взывайте: можно

«На веки» — это смерть, а власть — «все до поры

«Бежать в нелепость, в небывалое,
Себя бежать
»
СлучевскийСтыдитесь говорить: нельзя

За что люблю я с детства жизнь и землю

За то, что все в ней тайной веселит,
За то, что всюду вещему я внемлю —