Джон Донн

Душа, ты так же возлюби Творца,
Как Он тебя
Исполнись изумленья:
Бог-Дух, чье славят ангелы явленье,

Любя день целый одного меня,
Что ты назавтра скажешь, изменя
Что мы уже не те и нет закона
Придерживаться клятв чужих

Бог триединый, сердце мне разбей
Ты звал, стучался в дверь, дышал, светил,
Но я не встал… Так Ты б меня скрутил,
Сжег, покорил, пересоздал в борьбе

Все короли со всей их славой,
И шут, и лорд, и воин бравый,
И даже солнце, что ведет отсчет
Годам, — состарились на целый год,

Ты нам велишь вставать
Что за причина
Ужель влюбленным
Жить по твоим резонам и законам

Взгляни и рассуди: вот блошка
Куснула, крови выпила немножко,
Сперва — моей, потом — твоей,
И наша кровь перемешалась в ней

Дозволь служить тебе, но не задаром,
Как те, что чахнут, насыщаясь паром
Надежд, иль нищенствуют от щедрот
Ласкающих посулами господ

Кто глубже мог, чем я, любовь копнуть,
Пусть в ней пытает сокровенну суть;
А я не докопался
До жилы этой, как ни углублялся

Настала полночь года — день святой
Люции, — он лишь семь часов светил:
Нам солнце, на исходе сил,
Шлет слабый свет и негустой

Прими венок сонетов — он сплетен
В часы меланхолической мечты,
О властелин, нет — сущность доброты,
О Ветхий днями, вечный средь времен

Единожды застали нас вдвоем,
А уж угроз и крику — на весь дом
Как первому попавшемуся вору
Вменяют все разбои без разбору,

Корабль, что прочь умчит меня от брега, —
Он только символ твоего ковчега,
И даже хлябь грозящих мне морей —
Лишь образ крови жертвенной твоей