Алексей Сурков

Видно, выписал писарь мне дальний билет,
Отправляя впервой на войну
На четвертой войне, с восемнадцати лет,
Я солдатскую лямку тяну

Над лесом ранняя осень простерла
Крыло холодной зари
Гнев огненным комом стоит у горла
И требует:

Опять, как в ноябре былом,
Бушует шквал свинца,
И вести добрые теплом
Наполнили сердца

Савве Голованивскому
Под старость, на закате темном,
Когда сгустится будней тень,
Мы с нежностью особой вспомним

Войны имеют концы и начала
Снова мы здесь, на великой реке,
Села в разоре
Земля одичала

Бьется в тесной печурке огонь,
На поленьях смола, как слеза,
И поет мне в землянке гармонь
Про улыбку твою и глаза

День к вечеру клонился
Чуть дрожа,
Зной обтекал сухого пепла горы
Поодаль от пустого блиндажа

Ну, как я забуду, добрая, ласковая,
То хмурое утро декабрьского дня
Когда, обречённого смерти вытаскивая,
Ты телом своим прикрывала меня

В печи пылают весело дрова,
К полуночи окончена работа
Из тишины ночной едва-едва
Доносится гуденье самолета

Серые сумерки моросили свинцом,
Ухали пушки глухо и тяжко
Прапорщик с позеленевшим лицом
Вырвал из ножен ржавую шашку

Софье Крево
Бьется в тесной печурке огонь,
На поленьях смола, как слеза,
И поет мне в землянке гармонь

Стыдливый подснежник
Над прелью весенних проталин
Набухшие почки
Готовы пробрызнуть листвой