Венеция
Я был разбужен спозаранку
Щелчком оконного стекла
Размокшей каменной баранкой
Я был разбужен спозаранку
Щелчком оконного стекла
Размокшей каменной баранкой
Иван Тапорыжкин пошел на охоту,
С ним пудель пошел, перепрыгнув забор,
Иван, как бревно провалился в болото,
А пудель в реке утонул, как топор
Прижимаюсь щекою к воронке
Завитой, как улитка, зимы
«По местам, кто не хочет — к сторонке
Утром —
еле глаза протрут —
люди
плечи впрягают в труд
В комнате высокой
на целый день
сумрачная, смутная
осела тень
Каждый раз,
как мы смотрели на воду,
небо призывало:
убежим
Иван Иваныч Самовар
Был пузатый самовар,
Трехведёрный самовар
В нем качался кипяток,
От счастия влюбленному не спится;
стучат часы, купцу седому снится
в червонном небе вычерченный кран,
спускающийся медленно над трюмом;
Петр Иванович Сорокин
в страсти -
холоден, как лед
Все
Я годы учился недаром,
Недаром свинец рассыпал -
Одним дальнобойным ударом
Я в дальнюю мачту попал
Зеленая лампа чадит до рассвета,
Шуршит корректура, а дым от сигар
Над редкой бородкой, над плешью поэта
Струит сладковатый неспешный угар
К застенчивым девушкам,
Жадным и юным,
Сегодня всю ночь
Приближались кошмаром