Тётка Гуди была няней.
Она ухаживала за больными и нянчила маленьких детей.
Как-то раз её разбудили в полночь.
Она спустилась из спальни в прихожую и увидела какого-то диковинного старичка, да к тому же косоглазого.
Он попросил тётку Гуди поехать к нему, говоря, что жена его больна и не может нянчить своего грудного ребёнка.
Посетитель не понравился тётке Гуди, но разве могла она отказаться от заработка?
И вот она поспешно оделась и вышла с ним из дома.
Старичок усадил её на чёрного как уголь высокого скакуна с огненными глазами, что стоял у дверей, и они понеслись куда-то с невиданной быстротой.
Тётка Гуди, боясь упасть, изо всех сил вцепилась в старичка.
Они мчались и мчались и наконец остановились у небольшого домика.
Слезли с коня и вошли.
Хозяйка лежала в постели, младенец - чудесный, здоровый малыш - лежал рядом с ней, а вокруг играли дети.
Тётка Гуди взяла ребёнка на руки, а мать протянула ей баночку с мазью и велела намазать ребёнку глазки, как только он их откроет.
Немного погодя ребёнок приоткрыл глазки, и тётка Гуди заметила, что он так же косит, как и отец.
Она взяла баночку с мазью и намазала ребёнку веки, а сама всё удивлялась:
Для чего бы это?" В жизни она не видывала, чтобы младенцам мазали веки.
И вот она улучила минутку, когда никто на неё не смотрел, и тихонько помазала мазью своё правое веко.
Не успела она это сделать, как всё вокруг изменилось словно по волшебству.
Убранство в комнате стало роскошным; женщина в постели превратилась в прекрасную леди в белых шёлковых одеждах; младенец похорошел ещё больше, а пелёнки его сделались блестящими и прозрачными, словно серебряная кисея.
Зато его братишки и сестренки, что играли у постели, превратились в бесенят с приплюснутыми носами, острыми ушками и длинными волосатыми лапками.
Они строили друг другу рожи, царапались, таскали за уши больную мать - словом, чего только не вытворяли.
Тут тётка Гуди поняла, что попала к бесам.
Но она ни слова об этом не проронила.
А как только женщина поправилась и смогла сама нянчить ребёнка, тетка Гуди попросила хозяина отвезти её домой.
Он подвёл к дверям чёрного как уголь коня с огненными глазами, и они поскакали так же быстро, как в первый раз, а может, ещё быстрей, и, наконец, доскакали до дома тётки Гуди.
Косоглазый старик снял её с коня, вежливо поблагодарил, а заплатил ей столько, сколько ей никогда ещё не платили за подобные услуги.
На другой день тётка Гуди отправилась на базар за покупками - ведь она долго не жила дома, и все её припасы кончились.
Вот стала она приценяться к товарам, и вдруг увидела того самого косоглазого старичка, что возил её на чёрном как уголь коне!
А как вы думаете, что он делал на базаре?
Ходил от прилавка к прилавку и с каждого брал что-нибудь: с этого фрукты, с того яйца...
Но никто, видимо, не замечал этого.
Тётка Гуди не собиралась мешать ему, но считала, что не следует упускать такого щедрого нанимателя, не перемолвившись с ним словечком-другим.
Вот подходит она к нему, приседает и говорит:
- Добрый день, сэр!
Надеюсь, ваша супруга и младенчик чувствуют себя хорошо, ...
Но договорить она не успела: старичок отшатнулся от неё, словно опешив от удивления, и воскликнул:
- Неужто вы меня сейчас видите?!
- Как же не видеть? - ответила она.- Конечно, вижу, и так же ясно, как солнце в небе.
А ещё я вижу, - добавила она, -что вы очень заняты покупками...
- Вот как?
Ну, значит вы слишком много видите, - сказал он. - А скажите, каким глазом вы всё это видите?
- Правым, конечно, - ответила она, довольная, что уличила его.
- Мазь!
Мазь! - вскричал старый бес-ворюга. - Получай же за то, что суёшься не в свои дела!
Больше ты меня не увидишь!
Тут он ударил её по правому глазу, и она сразу перестала его видеть.
Но что хуже всего - с этого часа она окривела на правый глаз, да так и осталась кривой до самой своей смерти.
