“…Однажды его испытала судьба,
Он шел по пустыне за мечтой из сна,
Душа каравана звала за собой,
Где стала ему путеводной звездой,
Он крепко держался за хомут верблюда,
Не зная, что истина жизни начнется отсюда…”
____________________________________________
А в прошлом бродил по земле пастухом,
Овец гнал туда, где отыщут и воду и корм,
Любил пить вино и бескрайнюю зелень простор,
Взахлеб читал книги, меняя на шерсть у купцов,
Беседовал с Богом, искал смысл в словах мудрецов,
И суть своего бытия утерял в толкователях снов.
Один раз вернулся кошмар в злополучную ночь,
Ребенок там был, пирамиды – к разгадке ключ,
Не зная ответа, к старухе побрел,
Та свечи зажгла, закрыв двери, молитву прочла,
Пастух поражен. Молитва впустую была,
Собрался идти, как она посмотрела всерьез.
Безмолвна старуха! Всё глупость – курьез!
Затем его руку схватила, вгляделась в ладонь,
Блеснули глаза, увидала там клад и любовь.
Такой чепухи он еще не слыхал никогда,
Подобных чудес не видал ни в каких городах,
Идя к своим овцам, смотрел в небеса,
На небе нет знаков, вокруг тишина,
В раздумьях присел у старинной таверны,
За деньги наесться обедом кошерным,
И вдруг увидал мужика вдоль дороги,
Петляет чужак, рассыпая песчаные волны.
Мужик подошел осторожно, тот занят делами,
Читает псалтырь, между строчек внимая детали,
Чужак и не знал, как начать разговор, играя словами,
Хотя понимал – с пастухом суждено стать друзьями,
Дождавшись обеда, старик поделился сластями,
Взамен гость поведал о смысле скитаний:
Что мир наш написан Всевышним, глаголя устами,
У каждого свой путь, его же стезя за холмами,
Что он, поневоле, немая песчинка пустыни,
И каждый свой шаг вымеряет Заветом скрижали.
Пастух онемел – поглотили идеи утопий,
Ему захотелось овец своих бросить,
Он жаждал исполнить одно из желаний,
Но страх тормозит, мечту ветром уносит,
А там впереди караван приключений,
И гость предлагает все в прошлом оставить,
Продать ему стадо без тени сомнений,
Поехать в Египет, и жизнь обустроить,
А Свыше подскажут разгадку видений.
Пастух согласился, хоть друг так навязчив,
Продал всю отару, а овцы не против,
Но шелковый путь обещал быть тернистым,
И чтобы в дороге не стать слишком робким,
Ему подарил гость два камушка легких,
Их цель – защищать от предвестников бури,
В любой ситуации считывать знаки,
Помочь сложить пазлы, минуя крутые пороги.
Собрав свои вещи, старик попрощался,
И двинулся в мир сквозь лесные овраги,
Сто раз он все проклял под солнцем палящим,
Ничто не изменишь – за все цену платишь!
Вдали стоял замок – по склону поднялся,
Оттуда край виден – барханы, верблюды,
Египет – арабы, богатством манящим,
С закрытыми лицами женщин молчливых,
Священнослужителя в башне кричащим,
Все это увидишь – и в сказку поверишь!
Шли дни, затем ночи, друг друга сменяя,
Дите, пирамиды – все ходит по кругу,
Ему так хотелось все бросить без боя,
Предать всех и вся, но он клялся же Богу!
И вот впереди суета – идет бойко торговля,
Ковры и кинжалы – палатки повсюду,
И в груде товара красивая сабля,
Пастух заприметил, ведь денег навалу,
А рядом слонялся араб наблюдая,
С деньгами в кисете прильнул на минуту.
Старик с недоверьем взглянул на иуду,
Тот что-то бормочет ему на арабском,
А сабля так манит поддаться соблазну,
Не может купцу объясниться лишь взглядом,
Араб не раздумывал – втиснулся сразу,
Пытался помочь купить саблю обманом,
Не чисто тут дело подсказывал разум,
Старик раздражен – не успел моргнуть глазом,
Араб кисет дернул и тут же в охапку,
Простыл его след, потерял тот все разом.
Чужие места и порядки чужие,
Пастух одиноко стоял внутри рынка,
От боли в груди вспоминал дни былые,
Любимых овец и напутствия друга:
Что мы все боимся утратить родное,
Все наши старанья – не наша заслуга,
Земные дары нам даны рукой Свыше,
Любые деяния Бога – во благо народа!
Неправду угодную с каждого сыщет,
И в этом вся суть – людская природа!
Жаль путника стало купцу у лотка,
Решил предложить подработку,
Но оба не знали Всеобщего языка,
Поэтому жестами кивали друг другу,
Пастух вопросил про египетские берега,
По заданному ли идет он маршруту,
И тот улыбнулся – путь верный пока,
В ответ согласился пастух на услугу,
И стал торговать красотой хрусталя,
В обмен на достойную плату.
Купец имел много лавчонок на рынке,
Одна находилась на склоне горы,
Лет тридцать толпу посетителей видел,
И блеск хрусталя, чище горной воды,
Но годы идут – опустела обитель,
Теперь обокрали его же труды,
И каждый себя называет – ценитель,
И лучше сбывает кристалл красоты.
Когда-то бывал богачом на всем свете,
Торгуя у лавки, он ждал перемен,
И вот старика надул северный ветер,
Купцу показалось на миг – насовсем!
Старик талисманы вертел в этот вечер,
И выбор его стоял меж двух дилемм:
Вернуться домой иль остаться на месте,
И камни ему нагадали – рискнуть всем!
Пастух изо всех сил работал усердней,
Вернулся в обитель рай – слава мирская,
За годы батрачьи сдружился с удачей,
Ирония судьб – встреча та роковая,
Купец пожелал обрести ему счастье,
Открытым ртом воздух горячий глотая,
Пора расставаться – купец был в расчете,
В хрустальный графинчик воды наливая,
Источник спасенья вручил на прощанье,
В пустыне сгодится – дорога шальная.
За деньги, за опыт купцу поклонился,
В лучах желто-красным разливом,
На утро силуэт пастуха растворился,
Ушел незаметно походкой довольной,
Уставший пастух до пустыни добрался,
Вблизи миражи, будто в жАру бредовом,
Ковчег с синим морем в глазах отражался,
Верблюды белявые пьют воду неспешно,
На помощь ему один всадник созвался,
Довез до оазиса, схожий на город.
Построенный он без единого камня,
А море – отрада и символ надежды,
Барханы – храм Божий, место познанья,
Народ – дети солнца, златые пылинки,
Сжигают себя и рождают из пламя,
Здесь чистые души, свободные люди,
И каждый из них знает суть мирозданья,
Никто не страшится призраков смерти,
Здесь точка отсчета конца и начала.
Пастух огляделся – земля изумруда,
Везде тамариндов зеленые кроны,
В тени их запрятаны женские лица,
Шатры обратили на путника взоры,
И рядом в бурдюк воду лИла девица,
Одета в хиджаб – в расписные узоры,
Восточная лань глазами сверкала,
По струнам души прикасаются пальцы,
Любовь на двоих в их сердцах зажигала,
А в небе для них зацветали тюльпаны.
Влюбился пастух и забыл край мечтаний,
Она одинока – в мужчине нуждалась,
Счастливый, спустя уже стольких скитаний,
Она своевольно ему подмигнула,
Он вспомнил о детях из снов предсказаний,
И понял – судьба его к ней притянула,
Весь мир захотел устелить пред ногами,
С любым караваном – брал все, что желала,
В одну из ночей повенчали их звезды,
Пустыня последним пристанищем стала.
Пастух пересек ее ради сокровищ,
Но вместо богатств отыскал здесь любовь,
Ему не хотелось идиллию рушить,
Бездонная пропасть – кипела в нем кровь,
Хотел свой ковчег для любимой построить,
Но внутренний голос шептал ему вновь,
Пора путешествий историю кончить,
Проникла мысль в голову – дрогнула бровь.
С надеждой вернуться – с женою обнялся,
А та в дар вручила горбатого друга,
Должны оправдаться его сновиденья,
За хомут схватился – в дорогу помчался,
Семь дней и ночей думал лишь о свиданьях,
Песчаные бури глушили стук сердца,
Он верил – она его сможет дождаться,
Скорей бы открылась заветная дверца!
Луна освещала покровы бархана,
Утихли все бури – безмолвна пустыня,
И вот пирамиды – не видно предела,
Лишь тени играют в святынях Египта,
Над уровнем неба их стан возвышался,
Старик на колени упал – разрыдался,
Слеза, поднимая завесу секрета,
С щеки монотонно в печали скатилась,
Вблизи яму рыл скарабей – одиночка,
Под бархатом тьмы в песок зарываясь.
Возможно, в той яме его ждет награда,
Еще один знак был – пастух не сдавался,
Всю ночь рыл песок – не видно богатства,
Все руки изранил – из сил выбивался,
Бессмысленно все – обманула гадалка,
От гнева и боли кулак его сжался,
Судьба подшутила – сыграла на нервах,
В последний разок в пирамиды всмотрелся,
Блистают их пики лучами светила,
Поднялся с трудом и навзрыд рассмеялся!
Пастух тогда понял – богатства сей мира,
Обрел он, когда выбрал путь непростой,
До этого жил на бескрайних просторах,
Водил овец стадом, где был водопой,
Любил читать книги и сладкие вина,
И все изменилось одной лишь мечтой!
Не думал, что жизнь поднесет ему друга,
Пустыня венчает с женой молодой,
Услышит поющие бури, могущество ветра,
За ними плавучие дюны златой полосой,
Увидит, о чем говорит душа каравана,
Мираж и оазис с изумрудной землей.
Стезя добровольно вела к великанам,
Учила и мучила, но не сломала!..
