Палисадник. Рабица. Домик обветшалый.
На крылечке, рядышком – старая да малый.
Банный дым берёзовый пахнет горьким горем.
– Правда что ли, баушка, ты уедешь скоро?
А далёко ль, баушка? В гости-то покличешь?
– Ходим в дом, Володенька. Зябко что-то нынче.
Скатерть в маках. Образа. Тусклый снимок в рамке:
это бабка в юности – вылитая мамка.
– … ну чего ты, баушка, вредная какая?
Разве только стареньких в этот Рай пускают?
Что о смерти рассказать семилетке-внуку?
Невесёлым мыслям в такт сухонькие руки
чуб упрямый, будто впрок, гладят, гладят, гладят…
– Мать путёвку справила к морю в летний лагерь.
Наберу тебе со дна сто ракушек, хочешь?
Обождёшь до осени?
– Дай-то Бог, милочек.
… Скоро ходят поезда – время шибче ходит.
Мать одна из лагеря встретила Володю.
На продажу выставлен домик обветшалый.
Бабушка уехала. И не попрощалась.
