Заключенных в бетон не слышит осенний бог,
Золотая листва темнеет под их ногой.
Произносят они: престиж, зарубеж, кредит -
И осенний бог с ними больше не говорит.
Я однажды проснулся таким, как все,
Это было не страшно почти совсем.
И в проталину мыслей взглянув, сказал:
Биржа, акции, план, тренажерный зал.
Боже, как это все в меня забралось?
Будто чужой прогрызло меня насквозь.
Я скачал приложения, надел костюм -
Златокудрый бог все так же беспечно юн.
Вновь приходит осень, яростна и темна,
Королевство фей отворяется на Самайн.
Только я слишком занят - лиды, дела,
Но распахнуты двери во всех балах.
И туман, густой что свежее молоко,
Над заросшим пру́дом, где зябко и глубоко.
Тихо свищет флейта ночью среди холмов,
И ей вторит моя неблагая кровь:
Я снимаю бейдж, сбрасываю звонок,
Протянув мне руку, смеется осенний бог.
Из ольхи и дубовых листьев на нем венок,
(Кто пришел к нему - больше не одинок).
Остается забытый город в сырой дали,
Мне теперь танцевать в холмах неблагой земли,
Собирать чернику и яблоки, бересклет,
Словно день пролетят десять сотен лет -
Десять сотен самых счастливых лет
