После уроков мы с Мишкой собрали свое имущество и пошли домой.
На улице было мокро, грязно и весело.
Только что прошел сильный дождь, и асфальт блестел как новенький, воздух пах чем-то свежим и чистым, в лужах отражались дома и небо, а если идти с горы, то сбоку, возле тротуара, мчался бурный поток, вроде горной речки, красивый поток, коричневый, с водоворотами, завихрениями и бурунами.
На углу улицы в землю была вделана решетка, и здесь вода совершенно распоясалась, она плясала и пенилась, булькала, как цирковая музыка, или, наоборот, журчала и шкворчала, словно жарилась на сковородке.
Просто прелесть…
Мишка сейчас же, как все это увидел, полез в карман и вытащил спичечный коробок.
Я помог ему достать спичку для мачты, дал ему листок бумаги, мы сделали парус и воткнули все это в коробок.
Сразу получился не коробок, а кораблик.
Мы его спустили на воду, и он тут же поплыл с ураганной быстротой.
Его вертело туда-сюда и бросало, он подпрыгивал и несся вперед, то задерживаясь ненадолго, а то давая сто узлов в час.
Мы сейчас же начали озвучивать это дело, потому что мы сразу стали капитаном и штурманом — я и Мишка.
Мы кричали, когда кораблик садился на мель.
— Задний ход — чух-чух-чух!
— Полный задний — чух-чух-чух!
— Полнейший задний ход — чух-чух-чух-чах-чах-чах!
И я пальцем направлял корабль куда надо, а Мишка орал:
— Пошел!
Ух ж-жмет!
Вот это дает!
Полный вперед!
Чух-чух-чих!
И так с дикими воплями мы бежали за корабликом как сумасшедшие и добежали до угла, где решетка, и вдруг наш кораблик завертелся, закружился в водовороте, и мы оглянуться не успели, как он клюнул носом, хлюпнул и провалился в решетку.
Мишка сказал:
— Жалко как.
Утонул…
И я сказал:
— Да.
Его поглотила бушующая стихия.
Давай новый запустим?
Но Мишка покачал головой:
— Нельзя.
Сегодня мне опаздывать из школы нельзя.
Сегодня папа дежурный.
Я сказал:
— По чему?
— Его очередь, — ответил Мишка.
— Нет, — сказал я, — ты не понял.
Я спрашиваю, по какому делу твой папа дежурный?
По чему?
По уборке?
Или по накрыванию на стол?
— По мне, — сказал Мишка. — Папа дежурит по мне.
Они с мамой так установили очередь: один день мама, другой папа.
Сегодня папа.
Уж небось приехал с работы кормить меня обедом, а сам спешит, ведь ему обратно надо!
— Ты,
Мишка, не человек! — сказал я. — Ты своего отца сам должен обедом кормить, а тут занятой человек ездит с работы кормить такого оболтуса!
Ведь тебе уже восемь лет!
Жених!
— Это мама мне не доверяет, ты не думай, — сказал Мишка. — Я помогаю, вон в прошлую пятницу я им за хлебом сходил…
— Им! — сказал я. — Им!
Они, видите ли, едят, а наш Мишенька одним воздухом питается!
Эх, ты…
Мишка весь покраснел, как синяя свекла, и сказал:
— Пошли по домам!
И мы прибавили шагу.
А когда стали подходить к нашим домам,
Мишка сказал:
— Я каждый день свою квартиру не нахожу.
Все дома одинаковые, просто путаются в глазах.
А ты находишь?
— Нет, я тоже не нахожу, — сказал я, — не узнаю свое парадное.
То зеленое, и это зеленое, все одинаковые, новенькие, и балкончики тоже один в один.
Прямо беда.
— Так как же ты поступаешь? — сказал Мишка.
— Жду, пока мама на балкон выйдет.
— Ну, так может и чужая чья-нибудь выйти!
Ты вполне можешь к другой попасть…
— Ты что, — сказал я, — да я из тысячи чужих свою маму узнаю.
— А как? — спросил Мишка.
— По лицу, — сказал я.
— На прошлом родительском собрании были все родители, и Костикова бабушка шла домой с моим папой, — сказал Мишка, — так Костикова бабушка сказала, что твоя мама самая красивая в классе.
— Ерунда, — сказал я, — твоя тоже красивая!
— Конечно, — сказал Мишка, — но Костикова бабушка сказала, что твоя самая красивая.
Тут мы подошли вплотную к нашим домам.
Мишка стал беспокойно оглядываться по сторонам и тревожиться, но в это время с нами поравнялась какая-то старушка и сказала:
— А, это ты,
Мишенька?
Что?
Не знаешь, где живешь, да?
Вечная история.
Ну пойдем, соседушка, уж доведу тебя.
Она взяла Мишку за руку, а мне сказала:
— Мы с одной лестничной клетки.
И они пошли.
Мишка очень охотно поволокся за ней.
А я остался один в этих одинаковых переулках без названий, среди одинаковых домов без номеров и совершенно не представлял себе, куда идти, но решил не унывать и стал подниматься по лестнице на четвертый этаж первого же попавшегося дома.
Ведь этих домов и всего-то восемнадцать, так что если я даже все подряд их обойду, то через часок-другой наверняка буду дома, это уж точно.
Во всех наших подъездах, на каждой двери, слева привинчен звонок с красной кнопочкой.
Вот я влез на четвертый этаж и нажал кнопку.
Дверь открылась, оттуда высунулся длинный кривой нос и крикнул в дверную щель:
— Макулатуры нет!
Сколько раз повторять!
Я сказал «извините» и сошел вниз.
Ошибся, что поделаешь.
Тогда я пошел в следующий подъезд.
Не успел я тихонько дотронуться до звонка, как из-за двери раздался такой хриплый и страшный лай, что я не стал дожидаться, пока меня съест какой-нибудь волкодав, а просто моментально скатился вниз.
В следующем подъезде, на четвертом этаже, дверь открыла высокая девушка и, когда увидела меня, весело захлопала в ладоши и закричала:
— Володя!
Папа!
Марья Семеновна!
Саша!
Все сюда!
Шестой!
Из комнат высыпала куча народу, они все смотрели на меня, и хохотали, и прихлопывали в ладоши, и подпевали:
— Шестой!
Ой-ой!
Шестой!
Шестой!..
Я глядел на них во все глаза.
Сумасшедшие, что ли?
Я даже стал обижаться на них: тут есть хочется, и ноги промочил, и к чужим вместо дома попал, а они смеются… Но девушка, видно, поняла, что мне не весело.
— Тебя как звать? — сказала она, и присела передо мной на корточки, и заглянула мне в глаза своими синими глазами.
— Денисом, — ответил я.
Она сказала:
— Ты не обижайся,
Денис!
Просто ты сегодня уже шестой мальчик, который пришел к нам.
Все они тоже заблудились.
На-ка вот тебе яблоко, съешь, подкрепи истощенные силы.
Я не стал брать.
— Возьми, пожалуйста, — сказала она, — для меня.
Сделай мне одолжение.
Ну, я сделал ей одолжение.
— Послушай, — сказала девушка, — мне кажется, что я видела тебя выходящим из подъезда, что прямо напротив нашего.
Ты выходил с одной очень красивой женщиной.
Это может быть?
— Конечно, — сказал я, — моя мама самая красивая в классе.
Тут они все снова рассмеялись.
Без всякой причины.
А девушка сказала:
— Ну, беги.
И если хочешь, приходи к нам в гости.
Я сказал «спасибо» и побежал, куда показала высокая девушка.
И не успел я нажать кнопку, как дверь открылась, и на пороге стояла моя мама!
Она сказала:
— Вечно тебя надо ждать!
Я сказал:
— Это ужасная история!
Я промочил ноги!
Потому что я не могу найти двери нашего дома.
Я не знаю, где наш подъезд, он похож на все остальные, как капля воды на все другие.
И у Мишки такая же история!
Никто не может найти свой дом!
Я сегодня шестой… и есть хочу!
И я рассказал маме про кривой нос с макулатурой, и про рычащего волкодава, и про высокую девушку и яблоко.
— Надо устроить для тебя какую-нибудь примету, — сказал папа, — чтобы ты безошибочно узнавал свой дом.
Я обрадовался:
— Папа!
Я уже придумал!
Повесь, пожалуйста, на наш дом мамин портрет!
Я уже издалека буду знать, где я живу!
Мама рассмеялась и сказала:
— Ну, не выдумывай!
А папа сказал:
— В конце концов, а почему бы и нет?
Вполне здоровая мысль!
