Любовь короля
Под мерный колокольный звон
И звук возвышенн��й хорала,
Союз враждующих корон
Судьба пред Богом обвенчала.
Женился на принцессе хладной
По настоянию семьи
Наследник трона той отрадной
Страны, что на краю земли
Глядит смолистыми очами
В суровость океанских далей.
Монархи юными руками
Конец извечный полагали
Войны, что длилась много лет,
Питаясь вволю общей кровью.
Теперь же, пурпуром одет.
Вёл муж супругу к изголовью,
Чтоб кровь соединить в любви.
Играли мощные фанфары,
Потоки поздравлений шли,
В почтении склонялись пары
Придворной знати в реверансах.
Народ кричал им «многи лета»,
В весельи пира, буйных танцах,
Братались люди всех стран света...
Но вдруг, средь праздничных торжеств,
И сотен лиц, плывущих мимо,
Потока красок, что окрест
Рябят в глазах неумолимо,
Жених смятенно замечает
Прелестной девы ясный взор.
Он в восхищеньи застывает.
Он им любуется в упор.
Не в силах совладать с собою,
Теряет он событий нить,
Влеком бурлящею рекою
Горячих чувств, он жаждет жить!..
Но жить он может только с ней!
О, Боже! Что за наважденье!
Питаться сладостью очей,
Восторг вкушая обретенья...
И зову сердца повинуясь,
Принц медленно идёт сквозь зал.
И от волнения беснуясь,
Подходит к той, чей взор сковал
Кровь в жилах и в груди дыханье.
Она чиста, она нежна...
В глазах испуг, призыв, желанье
Нектар любви испить до дна.
Забыв о том, что происходит,
Они танцуют неспеша.
Они вдвоём. На них нисходит
Любовь, беснуясь и круша.
Но знают это лишь они.
Их чувства – не для праздных взоров.
Спесивой царственной родни
Гнилого ханжества укоров...
Забыты статусы и роли,
Он – лишь мужчина, что желает,
Она – лишь женщина, что в боли
Себя для ласки открывает.
В тот день принц дважды был обвенчан
Один раз – золотым кольцом,
Другой – святым призывом вечным
Очами, станом и лицом!
С тех пор, храня свою любовь,
Тайком от всех они встречались.
Лобзанья горячили кровь,
Тела в безумии сплетались.
Он был женат, семью имел,
Был господином и рабом.
Рождённый для великих дел
Жестоким мрачным королём.
Она была придворной дамой
Супруги принца своего,
Жила в близи опасной самой
От пылкости любви его.
Но время шло, и чувства жар
С годами не ослабевал, –
И слухов терпкий перегар
Свой аромат распространял.
И вот, дошло до положенья,
Когда все знали и молчали,
Но недомолвки и сомненья
Неверие распространяли.
Супруга принца закрывала
На сплетни страшные глаза,
Но тихо в гордости страдала,
И одинокая слеза
Тоску порою выдавала.
Но брак на вечность обречён, –
Семью политика связала,
Из замкнутых кругов корон!
Измучена тоскою тайной,
Рождением троих детей, –
Она скончалась от случайной
Болезни в юности своей...
Принц выждал траур, но любовь
В итоге превзошла приличья:
Бурлила в нетерпеньи кровь,
И с риском пагубным гранича
Любимую он жаждет взять
В законные свои супруги.
Но никому не должно знать
Что вместе соединены их руки,
Пока не станет он монархом,
И не возвысится над светом.
Они живут в покое шатком
Скрепив сердца любви заветом.
И четверо детей прекрасных
В семье их тайной подрастают, –
Являя россыпь качеств разных,
В себе их цвет объединяют.
Но где политика, там нет
Для чувства пламенного места, –
И страшный зависти навет
Звонит сильнее благовеста!
Росло всё больше раздраженье
Придворных, знати и родни,
Интриги ловкое плетенье
Считало месяцы и дни.
Король-отец внимал доносам,
Звучавшим в шуме суеты,
И он не мучался вопросом
Происхожденья клеветы.
Он ненавидел иностранку,
Что рушила собой союз,
И дипломатии смекалку,
И выгоду от брачных уз.
Считал он сына увлеченье
Постыдной и опасной блажью,
И в сердце пестовал стремленье
Искоренить «измену вражью».
Он принца отсылает вдаль,
Используя приказ подложный,
И точит мести хладной сталь
Готовя заговор несложный.
Однажды ночью во дворец
Врывается толпа убийц,
В крови топя любви венец,
Скрывая маской подлость лиц...
По возвращеньи принц узнал
О смерти суженной своей.
Он в ненависти бушевал,
Он в одиночестве полей
Часами долгими скакал,
Он правды тщился доискаться...
Но двор в надменности молчал,
Король приказывал смиряться...
Прошло совсем немного лет, –
Страна жила тревожной жизнью,
Король скончался, и Совет
Назначив траурную тризну,
Торжественно провозглашает
Наследника своим монархом.
Герольд день светлый возвещает,
Когда в шелках, размерным шагом
Под гулкий колокольный звон
И славословия священства
Взойдёт принц на отцовский трон
Приняв инсигнии наследства...
Великий день, меж тем, настал.
С рассвета толпы потянулись
Туда, где ввысь летит портал
Собора главного, и с улиц
Войска погнали чернь и сброд,
Чтоб для процессий дать пространство
И с радостью кричал народ,
Встречая гордое дворянство.
В Соборе знать и духовенство,
В сопровожденьи свит и слуг,
Надменно занимали место
После пожатья хладных рук.
Священнодейство началось.
Орган парит благословенно,
Хоры совместно и поврозь
Осанну шлют проникновенно.
Наполнен воздух аналоем,
Выносят медленно штандарты.
Корона шествует пред строем,
Склоняют главы алебарды.
Но вот, – свершилось... Он – король!
Страна на верность присягает,
Но с мрачным ликом, исподволь
Он с трона на гостей взирает.
Приказано не расходиться
После присяги никому
Оружие солдат искрится,
Дорогу преградив в тюрьму,
Которой стал Собор внезапно.
И в страхе люди застывают,
И ждут погибели бесславной,
И к милосердию взывают...
Тогда встаёт монарх с престола
И в воцарившейся тиши
От свода вышнего до пола
Он словом жжёт огонь души.
Он заставляет всех теперь
Почтить величье королевы:
Торжественно открылась дверь
Алтарного придела слева,
Под звук органа паланкин
Закрытый слуги в зал выносят.
Хор вновь поёт престольный чин
Всех преклонить колени просят.
Пажи снимают покрывало,
Поставив ношу возле трона:
Холодным ужасом сковало
Всех, что сгрудились у амвона!
На новом свадебном престоле
Сидел труп женщины несчастной,
Убитой беспощадной волей
Монаршей ненависти властной.
Ещё видны были на теле
Остатки шрамов и страданий,
Сокрытые от глаз доселе
Следы глумливых истязаний...
И началось коронованье,
Которого земля не знала
Обряд свершали со стараньем,
Елеем Церковь помазала
Главу, подёрнутую тленьем.
Хор звонко «многи лета» пел,
Колокола своим гуденьем
Заполонили свод капелл.
В почтеньи кланялись сословья,
И, руку мёртвую целуя,
Клялись ей в верности, и кровью
Скрепляли клятву роковую...
..........................
А в это время, в черном склепе
Вдали от глаз, расправа шла,
И окропляя кровью цепи,
Стенали те, кого вела
Рука к злодейству преступленья
В ночь, обнажившую мечи, –
И те же самые раненья
Им наносили палачи.
......................
Король прожил потом недолго,
В любви скорбя и увядая.
Влекомый только чувством долга,
Он правил, рвенья не являя.
Свою гробницу он велел
Напротив суженой возвесть,
Чтоб после воскресенья тел
Блаженство с нею вновь обресть.
Так и лежат они с тех пор
В обличьи ангелов небесных, –
Немой жестокости укор
И слава вечных уз чудесных...
02.08.2004
Путь воина
Тому, кто воина путь тернистый
Пройти желает, – постоянно
О смерти должно помнить мглистой,
Являющейся столь незванно.
О смерти помни первым утром,
На вновь пришедший Новый Год,
И в ночи, звёздной перламутром,
Что старый год к концу ведёт.
Чем дольше будешь помнить смерть,
Тем лучше сможешь долг исполнить
В себе взрастить упорства твердь,
И сердце верностью наполнить,
Избегнуть искушений разных,
Себя от бедствий уберечь,
Не тратить силы понапрасну
И жизнь бесплодно не прожечь.
Храня здоровье, долголетье,
Улучшишь ты характер свой,
Великим прослывёшь в столетьях
За добродетельный покрой.
Жизнь уподобь росе вечерней
И хрупким заморозкам утра,
Движенью силы эфемерной, –
И действовать старайся мудро!
Ведь всё живое – преходяще,
И быстротечно существует, –
Но лишь мгновением летящим
Жизнь воина смерть его рисует.
Кто мыслью тешится о жизни
Благополучной, долгой, сытой,
Достоин только укоризны,
Забыв в беспечности о скрытой
Судьбы безжалостности хладной:
Ведь может всё всегда случиться!
Такие по привычке стадной
Не смогут с бренностью смириться.
Они не смогут оправдать
Доверия, что им даётся,
В смиреньи чтить отца и мать
С несправедливостью бороться.
Лишь тот, кто сердцем постигает,
Что день сегодняшний не вечно
В день завтрашний перетекает,
И время льётся быстротечно,
Кто поручение любое
Последним в жизни сознаёт,
И всякий раз дитя родное
В объятиях своих сожмёт,
Как будто, навсегда прощаясь,
Уходит он в последний путь, –
Тот с верностью служить стараясь,
Исполнит долг, постигнув суть!
Кто о кончине забывает,
Тот невнимателен и груб,
Беспечно с временем играет,
В неосмотрительности – глуп.
Он в спор вступает без оглядки,
Хамит, слова не подбирая,
С толпой зевак играет в прятки,
В увеселеньях погрязая,
Рискует жизнь свою внезапно
И безрассудно потерять,
Вред нанести рукой бесславной,
Заставить всех родных страдать.
Ведь корень бед гнездится в лени,
И невнимательности жалкой,
Беспечности, что на колени,
Немилосердной гонит палкой.
Но помнящий о смерти воин
Не станет жертвой недостатков.
Среди волнений он спокоен, –
Враг недомолвок, беспорядков.
Всему на свете цену знает:
Словам, крикливым обещаньям,
Поступкам, в коих Рок играет,
И мыслей гибельных метаньям.
В напрасные пустые споры
Не встрянет воин, жизнь ценящий,
Зудящей совести укоры
И времени поток парящий.
Он избегает мест дурных,
Дурных людей и их компаний,
Ночных притонов и пивных
И грязных уличных гуляний.
Желудок люди ублажают,
И много пьют, стремясь забыться.
Страстям порочным потакают,
И прихотям дают раскрыться,
Непоправимый вред здоровью
По ходу дела причиняя,
И, харкают своею кровью,
Пример падения давая,
Поскольку смерти не боятся.
Но вечно помнящий о ней
Сумеет вовремя сдержаться
Избегнув пагубных страстей.
Умерен он в питье и пище,
Разборчив в связях, целомудрен,
Друзей сомнительных не ищет
Скуп в чувствах, в деле неподкупен.
Лишь будучи благоразумным,
Возможно счастье обрести
Душой расставшись с миром шумным,
Себя от гибели спасти.
Ведь жажда жизни есть удел
Того, кто крепок и здоров,
Стремится к исполненью дел,
Свободный от земных оков;
Чьи помыслы не гложит жадность –
Ужаснейший из всех пороков,
Иль зависти постылой хладность,
Что пьёт коктейль душевных соков.
Кто не погряз в мздоимстве алчном
И накопительстве постылом,
Стяжательством не скован злачным,
За выгоду не бьётся с пылом.
Он помнит тщетность бытия,
И призрачность земных стремлений,
Любовь к которым как змея, –
Кусает жертву без сомнений.
Но недостойно смерти ждать
Погрязнув в недеяньи праздном,
И в жалкой трусости стенать
Скорбя в отчаяньи напрасном.
Для воина главное – всегда,
Без перерыва, день и ночь, –
Быть в исполнении труда,
Чтоб силу плоти превозмочь.
И в редкий час отдохновенья,
Держать во власти мысли бег,
Его смиряя рассужденьем
О том, сколь быстротечен век.
Постигнув смерти неизбежность
Долг исполняя до конца
Мы обретаем безмятежность,
От скверны оградив сердца!
04.08.2004
Угроза
Победу празднует народ
Над ужасом войны великой,
Себя хваля из года в год
В искусе праведности дикой.
Когда-то, кровью заливаясь,
Телами удобряя грунт,
От напряженья разрываясь,
Он вырвался из страшных пут.
Великий зверь в людском обличье
Восстал на мировой порядок,
И вторглись орды в пограничье,
Вперёд рвались средь бурь и схваток.
Цинизм, жестокость ледяная,
Свой дом повсюду обрели,
И гибли в смраде утопая,
Все, кто в безвестность слепо шли.
Речь шла о жизни или смерти,
Животный страх витал повсюду,
Свои раскидывая сети
Нагромождая слухов груду.
В хаосе всё перемешалось, –
Народы, страны, языки, –
Лишь жажда жизни оставалась
И укрепляла мощь руки.
И вот сражён ужасный зверь,
Победа – как прекрасный сон,
В который отворилась дверь
Проникновения времён.
Но страх, отчаянье и боль
Переросли в самодовольство
И повторяли как пароль
Слова пленяющего свойства
О том, как все «непобедимы»
«Самодостаточны», «горды»
Как «уважаемы» и «чтимы»,
Как «не боятся вновь беды»!
И уцелевшие забыли
Что только чудом уцелели,
Лишь помня то, что победили,
Себе самим осанну пели.
Кляня за злобу и коварство
Врага, поверженного в прах,
Вживались в жалкое лукавство,
И в наркотических парах
Стремились правду о себе
Из памяти своей стереть,
Твердя о «праведной борьбе»,
В которой их «не одолеть»...
Но сила истины – трава,
Что пробивает твердь асфальта.
Не извратят её слова –
Покров блестящей лживой смальты!
И эта истина страшнее,
Чем враг разбитый оказалась, –
Но для сознания важнее,
Победы, что в сердцах осталась!
Она свидетельствует нам
Трагедию ужасной силы:
Бесчеловечным временам
Сама дорогу проторила
Страна, забывшая себя,
Предавшая законы Божьи,
Существовавшая, губя
Повсюду всё своею ложью.
......................
Она давно уж разъедалась
Неверьем чёрствым изнутри
И в ослепленьи увлекалась
Приоткрыванием двери,
Что путь скрывала в мрак великий.
Но в этом видели искус, –
И истерической веригой
Звенели перед носом муз.
Художники писали сброд,
Паденьем грязным упиваясь,
Поэты чтили тот «народ»,
Что гнил в зловонии, спиваясь,
И, наконец, писатель мрачный
Был возведён на пъедестал,
Что преступленья правил смачно,
Зря в наказаньи идеал.
Тогда впервые проявился
Симптом болезни роковой:
Всяк над реальностью глумился,
Уйдя в иллюзии запой.
И с выводами торопясь,
Во лжи копая идеал,
Сердца свои втирали в грязь,
Слагая забытью хорал.
Себя морально разрушая,
Такие люди шли вовне,
Болезнь свою распространяя,
Могилу правили стране.
Страна ж болезнь не лечила,
И легкомыслием жила, –
Повсюду опухоль вершила
Свои смертельные дела.
И вирус самоослепленья
Наверх со временем проник,
Распространяя всюду тленье
И заглушая правды крик.
Возникла жуткая картина,
Когда общественность и власть,
Народ, военная машина,
И Церковь жаждали украсть
У жизни правду, погрязая
В лавине из потоков лжи,
Себя попутно убеждая:
«Всё славно, братец, не тужи!»
Когда же кризис возникал,
Свою вину не признавали, –
Всегда «чужак» за всё страдал,
Его повсюду шельмовали.
Но «снизу ложь» и «сверху ложь»,
Как два состава шли навстречу
По одному пути, и дрожь
Стегала нервы, проча сечу.
И в войнах это преступленье
Себя в итоге обнажило, –
Повсюду сея разрушенье,
Уничтожая всё, что было.
Так предала страна себя
В свои же в руки на закланье
Изменою всё то губя,
Что созидала во страданье.
Она над Верой надругалась,
Присягу верности отринув,
Над красотою издевалась,
Все идеалы опрокинув.
Она возвысила бандитов
И поощряла беззаконье,
Кровавых теша прозелитов,
Повсюду пестуя зловонье
Предательства друзей друзьями,
Товарищами – дел и братства,
Отцов – своими сыновьями,
Верша прямое святотатство.
Могилы предков осквернялись,
Святыни повергались в прах,
Колокола ниспровергались,
И изгонялся божий страх.
В гордыни буйном ослепленьи,
Был Бог повсюдно «отменён», –
И жалкой твари самомненье
Из Духа сделало притон
Понятий страшной мешанины
Ориентиров хаос тёмный,
Что в сетях липкой паутины
Сердца тиранит неуклонно.
Так внутреннее вырожденье
Закралось в тысячи умов,
Повсюду сея наважденье,
И облекая мир в покров
Слепой материи всевластья.
И совершенье преступленья
Теперь геройством чистой масти
Являлось в общем представленьи.
На лжи построен был обман
Страны, вступившей с Небом в бой,
И наконец её тиран
Святыню заменил собой:
Был уничтожен главный Храм
И Вавилонскую Твердыню
Он повелел построить там,
На месте том, в пылу гордыни...
............................
А между тем в стране далёкой
Возмездье зрело незаметно,
И исподволь, рукой жестокой
Выстраивалось постепенно.
Являло это государство
Другой Гордыни Идеал:
Культура снизошла до чванства,
И «Чистый Дух» предлогом стал
Для оправдания стремленья
Создать стерильный новый мир,
Где уничтожатся сомненья
Под пенье златогласых лир.
И абсолют «Порядка», «Чести»,
«Культуры», «Верности» и «Долга»
Спуская вниз потоки лести,
Возвысился в умах настолько,
Что стали люди полагать
Себя «посланниками Бога»
И к «очищенью» призывать
Вселенной грязного полога.
И также ложью заслонились
Сердца от правды в ослепленьи,
Того не ведая, глумились
Над Духом в самоопьяненьи.
Война и здесь симптом болезни
Лишь углубила и развила:
Повсюду пелись только песни
О том, что праведность есть сила,
Что свора грязных «чужаков»,
Предателей святой присяги,
Сдала страну под длань Врагов,
Позором запятнала стяги,
И что лишь новою борьбой
За чистоту и благородство
Возможно прекратить разбой
И материалистов скотство.
Тогда под крики «С нами Бог»
Пророк ужасный появился,
И ненависть на свет извлёк
Которой Дух его крепился.
Указывая на державу,
Погрязшую в своих пороках,
Предавшую былую славу
И убивавшую жестоко,
Он говорил, что лишь Война
В пиру кровавом мир спасёт
От той страны, где Сатана
С умов нестойких мзду берёт.
Он звал пространство для культуры
Своей страны освободить,
Чтоб упорядочить текстуру
Людской природы, и сгубить
Всех, кто виновен в мерзкой скверне.
А их он видел в тех народах,
Что как колючки сорных терний
Плодятся на полезных всходах.
Величил он Души полёт,
Искусства истинного силу,
Труда святого сладкий пот,
Героя павшего могилу,
Нерасторжимость брачных уз,
Стране родной святую верность,
Товарищества лёгкий груз
Достойной жизни соразмерность.
Но эти качества он зрил
Лишь в нации своей страны,
И тем их славу извратил;
От чувства совести, вины,
Освобождал людские души,
И отменил мораль повсюду,
Вещал, что скверну он разрушит
Искоренив везде Иуду.
Так лик звериный он скрывал
Под маской чистоты обетов, –
И душу нации сковал
Цепями злобы и наветов.
Он поощрял людские страсти,
Их разжигая через страхи,
И Духи воинства и власти
В сердцах вздымали гнева стяги.
И наконец поход крестовый
За чистоту «духовной расы»,
За мир величественный, новый,
Владычество над тёмной массой,
С пути сошедших наций низших,
За возрождение Закона,
Свержение оков прогнивших,
И святость Божьего амвона
Он с пафосом провозгласил...
Так чёрный спрут Его борьбы
Впиваясь в судьбы, кровь вкусил,
Пуская чёрные клубы
Отравы самоослепленья,
Цинизма методов и цели,
Бездушной чёрствости растленья,
Надменности спесивой хмеля.
Решил он в ярости низвергнуть
Страну, боровшуюся с Небом,
Заставить солнце в крови меркнуть,
Катком проехавшись свирепым
По городам её великим,
Уничтожая, разрушая,
Венушив своим армадам диким
Что эта цель для них святая.
На месте, выжженном дотла,
Хотел создать он свой престол...
Так меч возмездья извлекла
Рука Небес сквозь произвол!
И он в конце концов напал
Ведя вперёд свои армады, –
Глумился, грабил, убивал
Победные ведя парады.
Своей жестокостью слепою
Он мстил Материи за Дух,
И Небеса его рукою
Народы стран заблудших двух
За их ошибки бичевали,
Урок записывая кровью.
Слезами души отрезвляли
И цену ставили злословью.
Так Рок безжалостно стравил
Гордыню Плоти самозванной
С Гордыней Духа грозных сил,
В неумолимой схватке странной.
В ней Плотью Дух повергнут был,
Чтоб тем яснее показать,
Какую мощь он проявил,
В стремленьи всё уничтожать.
И этим жутким пораженьем
Гордыни, родственной себе,
Дают нам Небеса прозренье,
Урок покорности Судьбе!
Ведь кто страшнее разрушает,
Тот созидает тем верней –
Тому Вселенная внимает,
От кроны до густых корней...
И в скверне страшных заблуждений,
Гордыне без конца и края,
Был обречён кровавый гений
Пасть в бездну, мир испепеляя...
В его историю одета
Длань мудрости, что учит нас,
По тьме записывая светом
Деянья наши без прикрас.
......................
Но люди прошлого не чтут,
Его уроков не боятся:
Слепцы слепцов во мрак ведут
Чтоб в омут пройденный сорваться!
Всегда надеясь на «авось»,
Себя мы тешим заблужденьем,
Что, всюду действуя поврозь,
Не запятнаемся паденьем
В трагедии, что вдруг прийдёт.
Мы думаем, нас не коснётся
Стрелы карающей полёт,
И мышеловка не сомкнётся.
Но предсказуема быть может
Непредсказуемость одна, –
И близорукость не стреножит
Её лихого скакуна!..
Прошло уж время с той поры,
Как был повергнут гений зла,
Но ложь не вышла из игры, –
Она подспудно лишь росла.
Ведь победитель занят был
Повсюдным самовосхваленьем,
Себя от правды оградил,
И память не колол сомненьем.
Из года в год парады шли,
Победно мускулы играли
Знамёна яркие несли
«Ура!» бессменное кричали.
А души гнили между тем,
Мельчая, тихо озлоблялись,
И горы завранных проблем
По умолчанью не решались...
Тогда зелёный листик правды
Пробился вновь сквозь камня твердь, –
Как грозный меч, круша ландшафты,
Неся трагедии и смерть.
И домик карточный из лжи,
Построенный с такой любовью,
Разрушился, губя межи
Что прошлое граничат с новью.
Тогда был шанс прекрасный дан
Из правды новый дом построить,
И написать другой роман,
Чтоб истины сюжет освоить,
Пройти сквозь гамму всех цветов,
На них глаза не закрывая,
Сорвать с истории покров
Себя от низости спасая...
Но трусость всё же одолела
Во лжи воспитанные души,
И страх, вошедший в поры тела,
Стал дело праведное рушить.
И, не меняя материал,
Построили колодой старой
Из лжи обманный идеал
Смыкая заблужденья парой...
.......................
В небытие из нищеты
Герои той Войны уходят,
Не постигая всей тщеты
Своей борьбы, себя изводят.
Ведь побеждённые когда-то
Живут достойней, чем они!
Страна их сыта и богата
И в уваженьи свои дни
Они без боли доживают...
А те, что дрались «за свободу»
От лицемерия страдают
Страны, в победе зрящей моду.
Да, победив чужую ложь,
Свою они не одолели, –
Пред ней испытывают дрожь
Потомки их, что захотели
Опять от правды убежать,
Построив новый одеон,
Но предстоит им вновь пожать
Трагедии ужасный сон!
........................
Уж возродился зверь почивший
В стране, победу одержавшей,
«Защитницей народов» слывшей,
Но битву с Небом проигравшей.
В сердца стучится его прах,
И душами овладевает,
Растёт и ширится в умах,
Деяния осуществляет...
Настанет время – он придёт,
И Ложь собою оседлает
И новый урожай пожнёт
Какого мир ещё не знает!
12.08.2004
