Поп-поэма

Мне ты была как подруга, сестра и мать,

Я каждый шаг измерял твоим правым словом.

Кто-то тебя воровал – я бежал искать,

Кто-то тебя околдовывал вновь и снова.

Пальцы черствели в мозолях от жёстких струн,

Голос хрипел, и глаза застилало дымом.

Кто-то тебя просвещал, что наш бог – Перун,

Ты убеждала его, что душа ранима.

Зрение портилось книгами об одном,

Ты мне шептала, что вот он – весь смысл жизни.

Только любовь, повторяла, только любовь.

И провожала меня послужить Отчизне.

Бросившись в общую печь, неизвестно что

Там я хотел обнаружить, чего не видел.

Пару солдатских приколов и горсть понтов,

Да, и ещё это слово смешное – «китель».

Робко к тебе пробираясь в вокзальной мгле,

Словно приехала ты, а не я, военный,

Я произнёс: «Наконец, на родной земле»,

Ты посмотрела в глаза, я очнулся пленным.

Только любовь, повторял я, только любовь,

Ты говорила, что я одичал без ласки.

Слышишь, как в жёсткое сердце стекает кровь,

Всё размягчая в кисель, всё как в детской сказке.

Я безрассудно мечтал о твоей руке,

Зная, что сердце порой меняет заряды.

Ты дочитала «О времени и о реке»,

Я сделал селфи с тобою, в белом наряде.

Было пять тысяч снимков и сотня друзей,

Я целовал даже тех, чьё не помнил имя.

Мир улыбался, и ты улыбалась мне,

Вся в боевой раскраске, я рядом без грима.

Кто-то тебе позвонил, я лежал без сна,

На потолке размечая луну и звёзды.

Слышал по радио днём трек Алсу «Весна»,

Ты напевала Подольскую - ту, что «Поздно».

Вдруг я всё понял – конечно, ведь мы с тобой

Очень давно соскочили с одной орбиты.

Там, где дорогу тебе перешла любовь,

Я воевал живой, а теперь – убитый.

Я подошёл, ты на кухне мешала чай,

«Можешь идти, у тебя ещё будет счастье», -

Я бы сказал тебе, но вдруг услышал: «Зай,

Скоро ты станешь папой. Пусть будет Настя».