CXVI
Тебе будут по нраву баварские рощи,
Ведь под Мюнхеном есть одинокий мой дом,
Где виднеются в самые тёмные ночи
Бесподобные Альпы за ветхим окном
Под эгидой холодного Солнца неспящих
И сияния звёздной немой красоты,
Где тебе расскажу о блаженной любви
И о том, что я — Бог всех Богов настоящий.
Вечера проведём мы с тобой у камина,
Разговаривать будем и пить мой портвейн,
Может быть, я скажу, что ты мною любима,
Завоюю я сердце твоё, как Вильгельм;
С твоей плоти низвергну долой одеянья,
Словно я — Господь Бог, а они — Люцифер,
И узрят изумрудные очи размер
Двух планет незабвенных и их обаянье.
Твоё нежное тело прельстится лучами
Чёрных свеч и прохладной на небе Луны,
Я пленю твой рассудок своими речами,
И ты будешь, как Ева в руках Сатаны;
Снизойдут поцелуев на плоть легионы,
Твои стоны навек не познают покой —
Это будет твой личный восторг внеземной,
После ты мне, как Богу, напишешь иконы.
XXV.IV.MMXX
