Наследный дом

«В долгу мы...» — слышу я порою,

эстрадники выходят на торги…

Я в доме деда, я не на постое,

да разве у таланта есть долги?

Мне светит истиной

в строке находка,

в душе бушуют волны языка.

Ржаной ломоть и молока махотка

на деревянном блюде мужика.

Ночь вороная в бляхах,

в звездной сбруе,

идет, перемогаясь, за стеной.

Стол выскоблен.

Я в смысл слова связую,

отрадно знать: тень деда за спиной.

Свеча в слезах.

Бумага в мыслях острых.

Свеча и тишь. И в поле хлебозор.

Поэзия, ты подвиг духа, постриг,

ты — пытка словом,

сердца приговор.

Свеча исплакалась. И сказ неистов,

как будто в нем живешь

в последний раз.

Венцы в морщинах. Запахи смолисты,

проконопачен плотно каждый паз.

Отшельник ли?

Спокойствие древнейших

с отчаянностью сердца сведено.

Играй, перо, назло судьбе-судейше!

Свеча в окне. Клен трется об окно.

Сквозь морок-синь

заострена пшеница,

мной сеяна. Светает на дворе.

Лик Пантократора яр на божнице —

искусство веры…

Век двадцатый длится

Свеча в слезах. И голова в заре.