если мне взять и обобщить весь люд,
причесать под одну гребёнку ближних,
то для большинства сладкозвучное "люблю"
записано в поэмы и умные книжки;
то бишь любовь - это безе или жжёный сахар,
это бархат и павлиньехвостые веера,
это томные и скучные вздохи и ахи,
с ночи и желательно до утра.
а я хочу сказать, что видела тут намедни,
в грязной маршрутке, едущей до ТЮЗа,
персонажа Вову, усевшегося на соседнее
с розой в руках заскорузлых -
перегаром каждый его вдох пропах,
волосы тщательно слюнями прилизаны;
Вова сегодня - любовник и вертопрах,
"прямо как тот кентуха из телевизора":
он надел самые свежие свои спортаки,
выгладил футболку, отыскал носок,
с сожалением смотрел на сбитые кулаки,
вместо крепкой охоты распивал квасок;
а потом на последние тридцать рублей
он купил розу - подвявшую и немного куцую,
очень долго, грузно нависал над ней
подвергая бедную досмотру и экзекуции.
эту Розу ему подарить Тамаре!
самой лучшей фифочке - та ещё фря!
он сегодня пойдёт к ней, цветок подарит,
и такое горе будет, если всё это зря;
сядет в самой грязной и дрянной пивнухе,
литров пять пшеничного примет на грудь;
к рукаву прилипнут тараканы и мухи,
спортаки испачкает, будет пьян и груб,
и в душе его боли будет на океан -
океан, очернённый мечтой пропавшей,
будет он лежать пропитым лицом в диван,
и печаль его будет не хуже вашей.
что, такие страдания вам видеть гадко?
не должны они пахнуть пивом и луком?
а ведь любовь не всегда только нежно и гладко,
ведь Володина любовь - это тоже мука.
отчего не хотите стихов про такое?
почему от Володь вам смешно и противно?
где это написано, в каком протоколе,
что поэзия - это воспевание дивного?
да может любовь вот таких Володь
в сотню раз вашей чище и искренней,
и действительно способна сердце вспороть,
и по-настоящему её нужно выстрадать.
у Володи с Тамарой всё кстати удачно -
вечером она пожарит ему треску;
ну а вы сидите, тешьте свою значимую
а главное, очень поэтическую
тоску.
