Были юны. Влюбчивы. А теперь?
Ключ в замок и входная дверь, одинокий дом.
Мрачно куришь в углу,
Пытаешься не замечать потерь.
А под ребрами взвыл надсадно и умер зверь,
В грудной клетке запертый.
Поутру - из под крана хлор. С полов золу
Выметай веником в заплеванный двор.
Завершай игру. И кончай этот разговор.
Крыши мокрые Питера. Воздух необычайно чист, прозрачен и свеж.
А под нами - Адмиралтейство, Дворцовая и Манеж
И восторг не сдержать. Хоть по живому коли и режь.
В тамбуре дымно, покачивает вагон,
Где-то за слоями железа - Волга, Нева и Дон.
Уходили от пыльных домов, лиц родителей и икон.
Вспомни и съезди туда, выйди на берег моря,
Чтобы буря рвала на тебе одежду.
И услышь его - тоненький, слабый голосок
Под слоями пепла болью в груди
Зверя. Живого. Как прежде.
***
Куклы лежат в коробке.
Пылится на полке платье.
Рада? Выросла? Что же?
И довериться, и сказать бы,
Хоть кому нибудь. Поплакаться, чтоб пожалели...
К двадцати сколько раз уже вы горели?
Истлевали до нитки дыма,
Рассыпались на бусины града,
Сколько раз уже вы горели?
К двадцати. Целовали грязь колеи. Без сил, без слез. Падали.
Ну о чем суетишься! Любовь...
Бесконечный поиск тепла,
Бесконечный поиск того,
Что уже никогда не найти,
Это лишь попытка согреться, не думай, не привязывайся, пожалуйста... Не уходи.
Полярная ночь длинна и северное сияние
Выжигает до костного мозга,
Иссушает в глазах озера,
Бьет по пальцам на фортепиано,
Если ошибешься в произведении -
В воспроизведении мироздания,
В воссоздании чьего-то мироощущения.
Ты не хнычь давай. На клавиши пальцы_клади.
Ты не знал, что сияние это - твое сознание. Клади.
И я тебе не скажу ничего. Не слушай меня, несчастное божье создание. Клади.
Только если ты есть. И если вдруг ты слышишь,
Я хочу тоже прочь из полярной ночи, от хищного блеска сияния,
Забери меня отсюда, пожалуйста.
Спрячь. Уведи.
