Они и мы

В даль глазами лезу я…

Низкие лесёнки;

мне

  сия Силезия

влезла в селезенки.

Граница.

     Скука польская.

Дальше —

     больше.

От дождика

      скользкая

почва Польши.

На горизонте —

         белое.

Снега

   и Негорелое.

Как приятно

       со́ снегу

вдруг

   увидеть сосенку.

Конешно —

      березки,

снегами припарадясь,

в снежном

      лоске

большущая радость.

Километров тыщею

на Москву

      рвусь я.

Голая,

   нищая

бежит

   Белоруссия.

Приехал —

      сошел у знакомых картин:

вокзал

    Белорусско-Балтийский.

Как будто

     у про́клятых

            лозунг один:

толкайся,

     плюйся

         да тискай.

Му́ка прямо.

Ездить —

     особенно.

Там —

    яма,

здесь —

    колдобина.

Загрустил, братцы, я!

Дыры —

     дразнятся.

Мы

  и Франция…

Какая разница!

Но вот,

    врабатываясь

           и оглядывая,

как штопается

        каждая дырка,

насмешку

     снова

        ломаешь надвое

и перестаешь

       европейски фыркать.

Долой

    подхихикивающих разинь!

С пути,

джентльмены лаковые!

Товарищ,

     сюда становись,

              из грязи́

рабочую

     жизнь

        выволакивая!