Освяти меня, дождь. И омой мои руки.
Я по локоть в грязи бессердечных времен.
Как вагото на шатких подмостках кабуки,
Потерявший себя в лабиринте имен.
Я выблевывал жизнь беспощадно и зрело,
Запинаясь лишь там, где давила печаль.
Объясни же, мой дождь, может в этом все дело,
Что мы часто боимся услышать "прощай"?
Вот рубашка моя, черный джемпер и брюки.
Что впитали тебя, превратившись в доспех.
Я о многих вещах рассуждал близоруко,
Так хотелось не быть мне похожим на всех.
Треск летящей воды в тон басовым раскатам –
Где-то там, в вышине, бьет Райдзин в барабан.
Дождь смывает печаль и смягчает утраты,
Как однажды поведал знакомый шаман.
Время зыбких тревог исчезает с рассветом,
После буйной грозы наступает покой.
Каждый пасмурный день – вестник теплого лета.
Я стою под дождем и кричу, что живой.
