Всякая пуля является дурой

Всякая пуля является дурой, если задела невинную плоть

русских ли, немцев… французов ли, турок – если война – лишь тщеславия плод.

Госпиталь. Окна открыты. Подуло майским, совсем еще хрупким теплом.

Боль утихает, и тухнет окурок. Мама, я жив, но попал в переплет.

Ранен, но жив, и таких – миллионы – от этого факта ни капли не весело.

Стыдно признаться, мне так было больно, и страшно увидеть кровавое месиво

вместо конечностей. Жив, и конечно же, счастлив, что жив, не горю в преисподней.

Гибнут товарищи… Гадина та ещё, эта война. Но она на исходе…

Так говорили не раз, ошибались. Сдохнет ли сука – гадать не впервой –

Шли на Берлин настоящие парни, слыша смертельный неистовый вой,

Взгляды из полуразрушенных спален, где-то девчонка по маме ревет…

в пыльной Европе, в дыму и запале, шел наш усталый пятнадцатый взвод.

Всякая пуля могла быть последняя, сбить с панталыку и с цели намеченной.

Как никогда, были близко к победе, и гнуться, ломаться, скулить было нечего.

Но я не выстоял. Смерть бы мне быструю. Только я здесь, и себя обвиняю.

Гибнут ребята, но май сорок пятого, верю я, станет тем самым финалом.