Меня сплели из ниток на заре, когда весь мир купался в серебре: зима настала. Я родился первым.
Мою сестру спаяли изо льда, ведь что ещё могла зима отдать? Достался ледяной ей взгляд и нервы.
Тому, кто третьим вышел в белый свет, всегда стрелу держать на тетиве — он весь из стали, пороха и дыма.
Четвёртый был угрюм и молчалив — но он ни разу не был на мели, корабль ведя всех бурь и смерти мимо.
Истрётся лён, лёд прогорит до дна, порвётся ось держащая струна, узнает шторм и страх любое море; и вот, когда нас всех сметёт во тьму, придёт черёд держаться одному:
наш пятый брат глаза откроет вскоре.
Ему не дали ни клинков, ни стрел, лишь только сердце, жжёное в костре чужих времён — но это лишь и важно. Когда в последний раз погаснет свет, мир потеряет смысл, сразу весь —
я буду знать:
наш брат стоит на страже.
