Ты начинался, как плод — и умрёшь, как плод.
Это мой сад, твоё кладбище, наш оплот.
Люди взрыхляют землю, хоронят плоть —
мне остаётся полить их и прополоть.
Вот же они, кущи райские, мир иной,
только и в нём ты не больше, чем перегной.
Не загораживай свет, не мути воды,
пусть вырастают, как опухоль, как волдырь:
срежь кожуру ножом, обнажи, жалей.
В оранжерейной влажности и жаре
не поднимай ни голос, ни взгляд, ни шум,
не нарушай их замшелый покой, прошу.
Всё, что не вырвано с корнем, руби с плеча:
здесь — только те, кому нечем уже кричать,
здесь — только розы, и разум, и грязь, и рост.
Чтобы Эдем процветал, я беру компост
— точно такой же уже-не-живой, как ты —
и превращаю последних людей в цветы.
