«Сколько дней тебя нет, я со счёта сбился,
С тобою до трёх мы пока умеем считать.
Снова вечер, мутным пятном навалился,
Страшно в детской опять одному ночевать.
Сжался на полке, над твоею кроваткой.
Через тюли, пиявкой вползает липкая тушь,
Всасывая обойные шарики и лошадки.
Дыбом встаёт мой тёмно-коричневый плюш.
Я, конечно, не трус, но всё же, боюсь я.
Там, в углу, затаившись, скребут закаляки.
Чёрных штор, колышутся низы и края,
А за ними прячутся злые и гадкие бяки.
Друг мой, Мишка! Ну, когда ты придёшь?
Уложишь с собой, укутаешь друга — мишку,
Аспиринкою друга от жара болезни спасёшь,
После обнимемся, и нам почитают книжку.
Утром мама накормит нас манною кашей,
Самую силу, со дна, ты, тайком, мне отдашь,
Поиграем в кубики с папой, с куклою Машей,
После, с бабушкой, — дворик исследуем наш».
— Лунный свет скользнул по поверхности плоской,
Освещая, между столиком и геранью,
Фотографию Мишки, с чёрной полоской...
И настенное зеркало… накрытое белою тканью...
